= ПРАЗДНИКИ = НА ГЛАВНУЮ = ТРАДИЦИИ = ИСТОРИЯ = ХОЛОКОСТ = ИЗРАНЕТ = НОВОСТИ = СИОНИЗМ = АТЛАС = К УРОКАМ =

---

Предыстория участия США в разрешении палестинской проблемы

Вплоть до Второй мировой войны Ближний Восток был далек от Америки не только в географическом, но и в психологическом смысле, и не занимал какого-либо места в сознании среднего американца.

(О месте Палестины в сознании американских христиан см. W.F. Lynch, Narrative of US Expedition to the River Jordan and the Dead Sea, Philadelphia, 1849, p. 18; Moshe Davis (ed.), Israel: Its Role in Civilization, New York, 1956; "America and the Holy Land", American Jewish Historical Quarterly, LXII (September, 1972); о предыстории участия США в ближневосточных делах см. E.A. Speiser, The United States and the Near East, Cambridge, 1952; John DeNovo, American Interests and Policies in the Middle East, Minneapolis, 1963.).

Немногие граждане США, побывавшие на Ближнем Востоке, видели в нем окутанное тайной место с величественной историей, колыбель человеческой цивилизации и Библии, земля которой впитала в себя кровь Иисуса Христа. Таинственное очарование святых мест привлекало американских путешественников и туристов, посещавших Ближний Восток, причем многие из них оставили описания своего пребывания в стране. Торговцы и предприниматели из США также приезжали в Палестину, однако их деятельность носила там довольно скромный характер.

Наиболее значительной и интересной группой американцев на Ближнем Востоке были протестантские миссионеры из числа членов евангелических сект. Они начали свою деятельность в регионе в 1819 году с целью обратить в христианство местных мусульман.

Эта цель не была достигнута, однако созданные ими американские колледжи сыграли важную роль в создании и развитии местной культурной и политической элиты. Разумеется, вся эта деятельность имела довольно скромное значение с общенациональной точки зрения. Ситуация изменилась с увеличением потребления нефти в США и с ростом опасений по поводу уменьшения нефтяных резервов на территории страны.

Поэтому после Первой мировой войны американские нефтяные компании начали поиск концессий на Ближнем Востоке, и в первую очередь, в Саудовской Аравии, где в 1938 году были открыты коммерческие запасы нефти. Вскоре они осознали, что мировой центр добычи нефти в ближайшее время переместится из района Карибского моря в Персидский залив и что в песках Саудовской Аравии кроятся колоссальные нефтяные залежи (См. Speiser, стр. 125; Raymond F. Mikesell and Hollis B. Cheney, Arabian Oil, Chapell Hill, 1949; Биньямин Швадран, "Нефть на Ближнем Востоке" (Тель-Авив, 1975) (на иврите).).

Поэтому с начала сороковых годов администрация Рузвельта начала рассматривать Саудовскую нефть в качестве объекта жизненно важных американских интересов. Это, в свою очередь, быстро привело к росту влияния короля Ибн Сауда в Вашингтоне. (Phillip J. Baram, The Department of State in the Middle East 1919-1945, 1978. p. 55 (место выхода в свет не указано).)

Стратегическое значение ближневосточного региона возросло сразу же после начала Второй мировой войны. Если бы государства "оси" овладели Египтом, Суэцким каналом и Персидским заливом, то Британия оказалась бы в исключительно тяжелом положении, будучи, по сути, отрезанной от Дальнего Востока и Индии. В этом случае под угрозой также оказались бы коммуникации, по которым через Иран шли американские военные поставки Советскому Союзу. (Michael Howard, The Mediterranean Strategy in the Second World War, London 1968, p. 12.)

И, действительно, американская военная помощь 8-й британской армии, которая сражалась с Африканским корпусом Роммеля, внесла значительный вклад в победу британского генерала Монтгомери при Эль-Аламейне в октябре 1942 года. Вместе с тем, отсюда ни в коей мере не следует, что совместная англо-американская победа над армиями "оси" на Ближнем Востоке также означала наличие у союзников общей политической концепции в отношении этого региона.

В Государственном департаменте в Вашингтоне уживались в тот период противоречивые подходы к проблеме. С одной стороны, признавалась необходимость оказания американской поддержки британской военно-политической гегемонии, которая была способна обеспечить стабильность на Ближнем Востоке на протяжении войны. Этой точки зрения придерживались государственный секретарь Корделл Халл и верхушка его ведомства. С другой стороны, многие в государственном департаменте испытывали традиционную американскую подозрительность и неприязнь по отношению к британскому (и французскому) империализму.

Поэтому часть его сотрудников, в особенности арабисты, склонялись к тому, чтобы воспользоваться мировой войной для ослабления британской и французской гегемонии на Ближнем Востоке. При этом они предлагали оказать поддержку арабским суннитским националистам, одновременно увеличив роль США в экономике региона, в первую очередь, в использовании нефтяных запасов. Более того, арабисты полагали, что продолжение англо-французского империалистического присутствия на Ближнем Востоке приведет к усилению радикального арабского национализма и вызовет нестабильность, которая станет плодородной средой для проникновения в регион советского влияния. (Baram, стр. 60-61; Howard, стр. 24-25.)

В конечном итоге верх взял умеренный подход Корделла Халла и его ведущих коллег, которые сумели убедить в его разумности президента Рузвельта. Согласно позиции Халла, участие США в ближневосточных делах должно быть сведено к минимуму и ориентироваться на поддержку британской гегемонии в регионе. Следует также стремиться умерить еврейские и арабские политические требования путем дачи секретных гарантий арабам и выступлений с публичными просионистскими декларациями в адрес евреев.

Что же касается политического будущего региона, то государственный секретарь и его помощники планировали замену империалистической мандатной системы более справедливой системой опеки (trusteeship) от имени новой международной организации, которая должна была возникнуть в ближайшее время (ООН). Этот умеренный подход превалировал в политических кругах США вплоть до внезапной смерти президента Рузвельта 12 апреля 1945 года.

В отличие от ближневосточного региона в целом, маленькая и далекая Палестина занимала важное место в коллективном сознании христианской Америки. Понятия "Святая Земля" (The Holy Land), "Сион" (Zion), названия мест, гор и рек и имена людей, упоминаемые в Библии, представляли собой органическую часть религиозно-культурного наследия пуритан (первых поселенцев в Новой Англии) и других американских протестантских сект. Исторические Палестина и Сион издавна будоражили фантазию и любопытство американцев.

С улучшением транспортных средств в 19 веке увеличилось число путешественников и паломников, которые не боялись трудностей дороги в Палестину. Наиболее известными из них были писатели Марк Твен (посетил Палестину в 1867 году) и Герман Мелвилл (в 1857 году).

Книга "Бен Хур" Лу Уоллеса, которая вышла в свет в 1880 году, завоевала огромную популярность у американских читателей и была несколько раз экранизирована. Интерес, который питали американцы к Палестине, также проявился в целом ряде научно-исследовательских экспедиций.

Самыми крупными из них были состоявшиеся в 1838-1852 годах экспедиции Эдуарда Робинсона, в ходе которых были заложены основы изучения исторической географии Палестины. Также следует отметить полное приключений путешествие офицера флота Уильяма Линца по реке Иордан от озера Кинерет до Мертвого моря в 1842 году (его наблюдения внесли большой вклад в исследование долины Иордана и района Мертвого моря).

Тем не менее, вплоть до Второй мировой войны, за исключением религиозных, археологических и эмоциональных связей со Святой Землей и колыбелью христианства, правительство США не имело каких-либо серьезных политических, экономических или военных интересов в Палестине. В целом, различные вашингтонские администрации старались свести к минимуму американское участие в запутанных делах Ближнего Востока и Палестины.

Такова была их позиция, как в османскую эпоху, так и в период британского правления. Вместе с тем, иногда наблюдались отклонения от этой изоляционистской политики. В их числе следует отметить случаи нанесения ущерба американским гражданам в регионе, поддержку декларации Бальфура, Парижскую мирную конференцию и подписание в 1924 году англо-американского соглашения, предусматривавшего предотвращение юридической и экономической дискриминации американских граждан в подмандатной Палестине.

Усиление влияния американского еврейства в первой половине двадцатого века способствовало превращению США в главный центр деятельности сионистского движения и в источник его финансовой и политической поддержки в моменты кризиса. Сионисты также знали о существовании просионистских настроений в среде американских христиан.

Они возникли еще в начале девятнадцатого века и достигли своего пика в 1891 году, когда Уильям Блэкстон направил президенту Бенджамину Харрису петицию в связи с еврейскими погромами в России. В ней, в частности, говорилось:

"…Почему им [евреям] не вернут Палестину? По расселению народов Богом это их место, их исключительная вотчина, из которой они был изгнаны силой. Когда они обрабатывали ее землю, то эта страна была удивительно плодородной и кормила миллион израильтян… Они были земледельцами и производителями, и даже считались важной торговой нацией - центром цивилизации и религии.

Так почему же державы, которые по решению Берлинского конгресса 1878 года отдали Болгарию болгарам и Сербию сербам, не вернут Палестину евреям?

Мы считаем, что настало время, когда всем нациям, и в первую очередь христианским нациям Европы, следует показать свое доброе отношение к Израилю.

Миллион изгнанников, переживших ужасные страдания, взывают самым горьким образом к нашему сочувствию, к справедливости, к человечности. Давайте же вернем им их страну, которую наши предки-римляне отняли у них самым жестоким образом". (Reuben Fink, America and Palestine, New York, 1944, pp. 20-24. Melvin I. Urofsky, American Zionism from Herzk to the Holocaust, Garden City, 1976, pp. 41-43.)

Под этой петицией поставили свои подписи 413 видных американских общественных деятеля, в их числе главный судья Верховного суда США, сенаторы, члены Палаты представителей, судьи, губернаторы штатов и мэры городов, а также крупнейшие предприниматели Дж. П. Морган, Джон Д. Рокфеллер, Сайрус У. Филд и другие. Подавляющее большинство подписавших были христианами.

В основе протестантского протосионизма (он был популярен как в США, так и в Англии) лежала христианская миллиенаристская концепция, согласно которой возвращение евреев на их родину должно предшествовать второму пришествию Христа. Это движение обладало большим политическим значением, так как оно подготовило почву для сочувствия и активной работы в пользу сионистской идеи во влиятельных христианских организаций США.

Симпатия к сионизму выражалась в поддержке, которую оказали президент Вильсон и другие видные американские общественные деятели декларации Бальфура, а также в создании в начале тридцатых годов просионистского христианского Американского комитета в пользу Палестины (эта организация получила дальнейшее развитие в сороковые годы).

Американский христианский сионизм, корни которого лежали в глубокой приверженности его сторонников Библии и Святой Земле, также отражал чувство вины за преследования евреев в Европе. Христиане-сионисты оказывали поддержку сионистскому движению не только из религиозных побуждений, но и потому, что видели в нем практическое решение еврейской проблемы. Эта концепция нашла новых сторонников с началом гитлеровских преследований евреев, и после обнародования известий о Катастрофе и ее размерах.

Разумеется, отсюда не следует делать вывод о том, будто все протестантские секты в Америке поддерживали сионизм. Евангелистские протестантские группы, которые вели активную миссионерскую деятельность среди мусульман на Ближнем Востоке и старались возродить местные христианские конфессии (армянскую, греческую, несторианскую, коптскую), занимали последовательную антисионистскую позицию. Наиболее четким и подробным образом она была сформулирована в отчете комиссии Кинга-Крейна в 1919 году, которая была назначена президентом Вильсоном для изучения политических чаяний народов Ближнего Востока.

Авторы отчета категорически отвергали сионистскую идею о превращении Палестины в еврейское государство. По их мнению, подобное стремление являлось необоснованным, так как противоречило желаниям арабского большинства в стране и принципу права наций на самоопределение, сформулированному Вильсоном. Авторы отчета также отрицали само "право" евреев на Палестину, основанное на том, что евреи жили там две тысячи лет назад.

В отчете говорилось:

"Палестина является Священной Землей для христиан, мусульман и евреев. Миллионы христиан и мусульман по всему миру не меньше, чем евреи, тревожатся из-за положения в Палестине, в особенности, в том, что связано с религиозными правами и чувствами… Даже самые лучшие намерения будут поставлены под сомнение в глазах христиан и мусульман, если евреи окажутся смотрителями их святых мест или попечителями всей страны в целом.

Причина этого заключается в том, что самые святые места христиан - места, связанные с Иисусом Христом, - которые также святы и для мусульман, не только не святы в глазах евреев, но и противны им. Поэтому христиане и мусульмане не могут быть удовлетворены еврейской властью над этими [святыми] местами…". Комиссия Кинга-Крейна постановила, что поскольку мусульмане поклоняются священным местам всех трех религий, то в качестве хранителей святынь им следует отдать предпочтение перед евреями.

В заключительной части отчета члены комиссии предупреждали, что "экстремистские" требования сионистов (о создании еврейского государства), вне всякого сомнения, приведут к усилению антисемитизма, как в самой Палестине, так и в тех странах, где Палестина считается "святой землей". (Ralph H. Magnus (ed.), Documents on the Middle East, Washington D.C., 1969, pp. 33-34. Stuart E. Knee, "The King-Crane Commission of 1919: The Articulation of Political Anti-Zionism", American Jewish Archives, XXIX (April 1977), 22-25.)

Упорное сопротивление сионизму со стороны миссионерских групп оказывало влияние на американских дипломатов, работавших на Ближнем Востоке, и на арабистов из Государственного департамента, военных кругов и разведывательных служб. Некоторые из них происходили из семей тех самых миссионеров, выросли в арабских странах и были тесно связаны с Американским университетом в Бейруте. (Baram, стр. 73-78.)

Сектор Ближнего Востока в Государственном департаменте в Вашингтоне также последовательно придерживался антисионистской позиции. Сионизм представлялся его сотрудникам иллюзией и, главным образом, постоянной помехой, которая таит в себе угрозу возникновения трудностей в отношениях с Османской империей, арабским миром и Британией.

Уоллес С. Моррей, глава этого сектора в 1929-1945 годах, считал сионистов "незваными гостями" на Ближнем Востоке, элементом, который вызывает брожение и конфликты и тем самым подвергает опасности мир и спокойствие в регионе. Моррей и его помощники были убеждены в том, что большинство американских евреев не симпатизируют сионистам. Он также поддерживал тесные связи с антисионистскими еврейскими деятелями и организациями в надежде ослабить влияние сионистского движения в США. (Evan M. Wilson, "The Palestine Papers, 1943-1947", Journal of Palestine Studies 11, No. 4 (September 1973), p. 35; Frank E Manuel, The Realities of American Palestine Relations, Washington D.C., 1949, pp. 112-6.)

С практической точки зрения, вплоть до 1943 года Государственный департамент придерживался политики невмешательства в палестинские и сионистские дела. В ответ на требования членов Конгресса и американских евреев о поддержке сионистов, Корделл Халл и его помощники утверждали, что за происходящее в Палестине отвечает Британия и что администрация США не может вмешиваться в британскую политику. (Cordell Hull, The Memoirs of Cordell Hull, New York, 1948; Evan M. Wilson, стр. 37.)

Однако, по мере поступления сведений о Катастрофе и с переносом центра сионистской деятельности и пропаганды в США (в особенности, после принятия Билтморской программы в мае 1942 года), позиция невмешательства и "прятанье за спиной Британии" постепенно становились все менее целесообразным. Этому способствовало усиление активной сионистской деятельности под руководством Аббы-Хилеля Сильвера и эффективности антибританской пропаганды делегации ЭЦЕЛ в США во главе с Питером Бергсоном (Хилелем Куком).

Шумная пропагандистская работы группы Бергсона (она шла вразрез с официальной линией сионистского движения) и растущие симпатии к требованиям сионистов об отмене "Белой книги" и создании еврейского государства вызвали жесткую реакцию со стороны арабов. Антисионистскую кампанию возглавил король Саудовской Аравии Ибн Сауд, пользовавшийся большим влиянием в Вашингтоне.

В беседе с президентом Рузвельтом он подчеркнул свою серьезную обеспокоенность сионистскими устремлениями и активной сионистской пропагандой в Соединенных Штатах, которая омрачает отношения между двумя странами и ставит их под угрозу. Рузвельт и Государственный департамент, которые в разгар мировой войны оказались объектом давления противных сторон, евреев и арабов, постарались разрешить проблему, направив в мае 1943 года секретное президентское послание королю Ибн Сауду. Первое предложение этого послания содержало интересное новшество: "…Я заверяю Ваше Величество, что правительство Соединенных Штатов полагает, что не будет принято каких-либо решений, способных изменить положение в Палестине, без всесторонних консультаций с арабами и евреями". (FRUS, 1943, IV, pp. 786-7.)

Выражение "всесторонние консультации" было гениальным по своей простоте и эффективности. Впоследствии его не раз использовали в текстах других секретных обязательств, которые Рузвельт давал арабским лидерам. Благодаря ему, Рузвельт сумел избежать активного участия в палестинских делах и, вместе с тем, откликнулся на претензии и жалобы арабов.

Что же касается давления со стороны евреев, то Рузвельт умело отражал его при помощи ни к чему не обязывающих просионистских деклараций. Они усиливали восхищение, которое питали к нему американские евреи, и укрепляли веру большинства сионистских лидеров (за исключением Аббы-Хилеля Сильвера и Эммануэля Ньюмэна) в то, что президент является подлинным другом сионизма.

Сегодня нам известно, что отношение Рузвельта к сионизму было двойственным и противоречивым. Под влиянием Луиса Брандайса, Феликса Франкфуртера и Стефена Вайза он, по-видимому, ощущал определенную симпатию к мужеству, новаторству и демократическому духу сионистских начинаний.

Представляется, что он действительно считал себя сторонником сионизма (как он объявил во время Ялтинской конференции в феврале 1945 года в беседе со Сталиным). Вместе с тем, в частных беседах с сионистскими лидерами и их сторонниками он не скрывал своих сомнений в отношении практичности требования о создании еврейского государства с учетом арабского сопротивления и враждебности.

Так, например, за три месяца до своей кончины, в письме к ведущему стороннику сионистов в Конгрессе Эммануэлю Селеру, Рузвельт писал:

"Дайте мне возможность побеседовать со Сталиным и Черчиллем [о палестинской проблеме]. Предлагают различные программы, среди них совершенно безумные, но не только. Возможно, будет найдено решение. Я, естественно, не хочу увидеть войну между миллионом или двумя миллионами людей [евреев] в Палестине и мусульманским миром в этом регионе, который насчитывает семьдесят миллионов человек". (Письмо президента Рузвельта Эммануэлю Селеру от 16 февраля 1945 года (Palestine Folder, PSF, ящик 16, Библиотека Рузвельта, Гайд-Парк). Также см. Оскар К. Рабинович, "Подходы Черчилля и Рузвельта к сионизму", Материалы 4-го Всемирного конгресса еврейских наук, том 2, Иерусалим, 1969, стр. 277-280 (на иврите); Давид Х. Шапиро, "Политическая реакция американских сионистов на "белую книгу"", Разделы исследований в области сионизма, посвященные Исраэлю Гольдштейну (под ред. Иехуды Бауэра и др.), Иерусалим, 1976, стр. 143-146 (на иврите); Joseph Heller, "Roosevelt, Stalin and the Palestine Problem at Yalta", The Weiner Library Bulletin, vol. 30 (1977), pp. 25-35.)

Опасения президента Рузвельта в связи с "джихадом", который может привести к уничтожению маленького еврейского ишува в Палестине, заставили его искать решение религиозного, а не национального свойства. Свою идею он высказал в общих чертах в конфиденциальной беседе с полковником Хоскинсом в сентябре 1943 года. Она заключалась в превращении Палестины в "подлинную Священную Землю трех религий под опекой еврея, христианина и мусульманина". (FRUS, 1945, VIII, pp. 690-691. См. также FRUS, 1943, pp. 811-14, 815-21.)

Рузвельт полагал, что таким образом удастся преодолеть проблему противоположных национальных требований евреев и арабов, которая непременно приведет к кровопролитию, а также удовлетворить христианские религиозные интересы. Это предложение поддержали заместитель государственного секретаря Стеттиниус и некоторые из сотрудников ближневосточного сектора Государственного департамента. (Baram, стр. 302-303.)

Однако, подобно многим другим идеям, разработанным в отделе планирования Государственного департамента, и это предложение не вышло из сферы интеллектуальных упражнений. Этап "двойной политики", которая была столь удачной с американской точки зрения и предназначалась для предотвращения возникновения ненужных трудностей для США на Ближнем Востоке, закончился с внезапной смертью Рузвельта 12 апреля 1945 года. Неопытный преемник президента, вице-президент Гарри С. Трумэн, был вынужден теперь вплотную заняться палестинской проблемой, острота которой значительно увеличилась с окончанием Второй мировой войны.

---