р. Иосиф Телушкин Еврейская мудрость

Часть IV. Между человеком и человечеством.

Сравнение еврейских и общечеловеческих ценностей

57. "Пусть закон свернет горы"

Еврейское правосудие. Принципы работы суда

Пусть закон свернет горы.

Вавилонский Талмуд, Санhедрин 6б

Эта фраза поэтически выражает уверенность Талмуда в том, что в суде справедливость должна превалировать над любыми другими соображениями, включая и жалость. Поэтому, хотя судьи и обязаны стараться достигнуть компромисса между спорящими сторонами как только вердикт оглашен, "судья должен прекратить любую полемику и позволить закону свернуть горы" (Маймонид, Мишне Тора "Законы о Санhедрине", 22:4).

* * *

Не делай неправды на суде; не будь снисходителен к нищему и не угождай лицу великому: по правде суди ближнего твоего.

Ваикра 19:15

Комментатор одиннадцатого века Раши, основываясь на высказываниях своих предшественников, объясняет:

"Не будь снисходителен к нищему". (Что это значит?) Не говори: "Это - бедняк, и богач в любом случае обязан ему помогать. Поэтому я приму решение в пользу бедняка и дам ему возможность получить помощь достойным путем".

"И не угождай лицу великому". (Что это значит?) Не говори: "Это - богатый человек или человек благородного происхождения, и я не могу срамить его или видеть, как его срамят". Вот почему в Торе говорит "не угождай лицу великому".

Я только что вспомнил историю о мэре Нью-Йорка Фиорелло Ла-Гуарде (возможно, это - легенда). Во время Великой депрессии он работал судьей в ночном суде, и туда привели женщину, которая украла еду, чтобы накормить своих детей. Желая быть одновременно и справедливым и милосердным, Ла-Гуарде сказал женщине: "Я назначаю тебе штраф десять долларов за кражу, а себе и всем присутствующим - штраф в пятьдесят центов за то, что мы спокойно живем в городе, где женщине приходится красть, чтобы накормить своих детей". Деньги были собраны, штраф - заплачен, а остаток денег отдан женщине.

* * *

Сторонись неправды.

Шмот 23:7

Откуда мы знаем, что судья, уверенный в том, что клятва лжива (если он не может опровергнуть свидетельство, но ему, тем не менее, ясно, что свидетель лжет или ошибается), не должен говорить: "Так как свидетель дал клятву, я вынужден вынести вердикт, опираясь на его слова, и пусть вина тяжким грузом ляжет на его плечи"? Из Торы, где сказано: "Сторонись неправды".

Вавилонский Талмуд, Шевуот 30б-31а

Это библейское предписание оказало далеко идущее влияние на еврейское право. В некоторых случаях оно позволяет ученику не оказать должного уважения учителю, судье - игнорировать показания свидетелей, даже определяет форму одежды истца и ответчика в суде.

Откуда мы знаем, что если ученик видит, что бедняк прав, а богач - не прав, он не может промолчать (если его учитель пришел к противоположному заключению)? Из Торы, где сказано: "Сторонись неправды".

Вавилонский Талмуд, Шевуот 31а

Откуда мы знаем, что судья не должен слушать одну сторону, пока не прибыла другая? Из Торы, где сказано: "Сторонись неправды".

Вавилонский Талмуд, там же

Этот совет мы все можем применить в собственной жизни. Я знаю из собственного опыта, что нельзя делать выводы, выслушав лишь одну сторону. К сожалению, я вновь и вновь повторяю эту ошибку.

Я помню, что когда я был маленьким, я любил читать в "Домашнем журнале для леди", который выписывала моя мать, рубрику "Можно ли спасти этот брак?" Каждый месяц там печатали рассказ о несчастливом браке с рекомендацией психолога в конце. Сначала я читал версию жены, и мне всегда казалось, что муж вел себя совершенно неправильно, и что ему нет оправданий. Однако, прочтя мнение мужа, я приходил к совершенно противоположному заключению.

Эта тенденция настолько сильна, что еврейское право позволяет судье выслушивать одну из сторон только в присутствии противника, у которого есть возможность спорить и представлять свой взгляд на проблему.

Откуда мы знаем, что если один человек пришел в суд, одетый в рубище, а другой - в одежде ценой в сто манеев, то судья должен сказать второму: "Или оденься, как он, или одень его в одежды, подобные твоим"? Из Торы, где сказано: "Сторонись неправды".

Вавилонский Талмуд, там же

Раввины знали, что судьи - тоже люди и могут хуже отнестись к человеку, который хуже одет.

* * *

Когда кто-либо претендует на собственность другого, он должен сам доказать свое право на нее.

Вавилонский Талмуд, Бава Камма 35а

Это талмудический эквивалент известного принципа - "Собственность - это девять десятых закона". Однако, как видно из одного случая, когда соблюдение этого принципа могло привести к несправедливости, раввины были готовы его нарушить.

(Человек, назвавший себя) братом Мари бен Ицхака приехал из города Бе Хозай (в Персии) и сказал: "Раздели (наследство отца) со мной".

"Я не знаю тебя", - сказал Мари (который не видел брата много лет).

Они пошли к рабби Хисде. Рабби сказал: "Возможно, Мари говорит правду, ибо сказано: "И Иосиф узнал братьев своих, но они не узнали его" (Брейшит 42:8), потому что когда он уехал, у него не было бороды, а потом - была. (Поэтому Мари мог и не узнать тебя, даже если ты действительно его брат.) Пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят это".

"У меня есть свидетели, но они боятся давать показания, ибо Мари - злодей".

Рабби Хисда сказал Мари: "Тогда ты пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят, что он - не твой брат". "Разве так говорит закон? - спросил Мари. - По закону доказательство должен представить тот, кто претендует на собственность другого человека".

"Я решил так в твоем случае и решу в случае любого другого злодея".

Вавилонский Талмуд, Бава Мециа 39б.

Рабби Хисда проигнорировал замечание Мари о том, что его решешие противоречит нормам правосудия, так как старался добиться справедливости, а не следовать абстрактным законодательным принципам. Как писал по этому поводу профессор Аhарон Киршенбаум, "правосудие предполагает, что у злодея нет возможности влиять на расследование, чтобы оно повернулось в его пользу". Он также замечает, что этот случай стал прецедентом, позволившим всем еврейским судьям защищать правосудие от посягательств злодеев, пытающихся им злоупотребить ("Равенство и еврейское право").

* * *

Судья должен руководствоваться только тем, что видит непосредственно.

Вавилонский Талмуд, Санhедрин 6б

"Око за око" (Шмот 21:24). Но не око и жизнь за око.

Вавилонский Талмуд, Ктубот 38а

Хотя Тора требует "отдать око за око", это традиционно понималось как обязанность выплатить штраф, а не вырвать себе глаз. Почему? Потому что правосудие требует:

Если предположить, что имеется в виду реальное физическое наказание, то может случиться, что за глаз будет отдана жизнь, - например, если преступник умрет, когда его будут ослеплять.

Вавилонский Талмуд, Бава Камма 84а

Поэтому, хотя тот, кто намеренно ослепил ближнего, заслуживает быть ослепленным, он платит компенсацию, иначе суд совершит несправедливость, взяв жизнь за глаз.

Меч приходит в мир из-за того, что правосудие медлит, или из-за того, что люди вершат несправедливость.

Пиркей Авот 5:8

"Правосудие медлит" - значит другими словами, что правосудие не действует, а это ведет к кровопролитию.

Что требуется от членов Санhедрина, верховного суда?

Только человек (настолько тонкий), что может доказать с помощью Танаха, что пресмыкающиеся - чистые животные, может быть членом Санhедрина.

Вавилонский Талмуд, Санhедрин 17а

По закону человек, прикоснувшийся к скелету рептилии, ритуально нечист (Ваикра 11:29-38).

Зная, что многие истцы и ответчики, приходящие в суд, могут использовать запутанные, хитрые, даже лживые аргументы в спорах, раввины не могли позволить наивным людям заседать в Санhедрине. Они хотели, чтобы судьи были достаточно умны и могли доказать противоположное тому, что говорит Танах, и достаточно честны, чтобы признать, что их доказательства неверны.

В современном мире таким человеком был Шмуэль Лейбовиц (1893-1978), которого долго считали лучшим в Америке адвокатом по уголовным делам. Лейбовиц заставил многих присяжных оправдать убийц, опираясь на "притянутые за уши", но умело представленные доказательства.

Добившись оправдательных вердиктов для многих главных гангстеров Америки, включая Багси Сигала, Лейбовиц стал уголовным судьей в Бруклине, известным как "судья-палач". "Я был жесток с преступниками, - признался он после выхода на пенсию, - ибо они понимают только жестокость". Изобретая в течение многих лет линию защиты для преступников (столь же изворотливую, как доказательство "чистоты" пресмыкающегося), Лейбовиц умело разоблачал ложные клятвы и алиби. (Чтобы узнать о нем больше, загляните в книгу Карла Сифакиса "Энциклопедия американской преступности".)

Мы назначаем в Санhедрин только мудрых людей с хорошей осанкой, грозной внешностью и в зрелых летах. Они должны разбираться в колдовстве и говорить на семидесяти языках мира, чтобы суд не нуждался в переводчиках.

Вавилонский Талмуд, Санheдрин 17а

Хотя Тора запрещает колдовство, судья должен разбираться в нем, чтобы решать, виновен ли обвиняемый в нарушении этого запрета. Чтобы это не казалось вам слишком странным требованием, подумайте, чем закончился бы процесс в Салеме в 1692 году, если бы судьи хотя бы предположительно знали, чем занимаются ведьмы. Возможно, девятнадцать невинных людей не были бы осуждены на незаслуженную смерть по ложному обвинению.

Если понимать требование "говорить на семидесяти языках мира" буквально, то оно кажется невыполнимым. Возможно, здесь имеются в виду различные диалекты. Скорее всего, число "семьдесят" символизирует умение говорить на нескольких языках, а не только на родном.

Кроме того, что такое требование позволяет судьям не зависеть от переводчика, оно также гарантирует, что судьи будут знакомы с культурой народов, живущих вокруг них.

Мы не назначаем в Санhедрин стариков, евнухов и бездетных.

Вавилонский Талмуд, Санhедрин 36б

Так как в еврейской традиции возраст ассоциируется с мудростью, то термин "старики" здесь касается глубоких старцев.

Закон исключает из числа судей евнухов и бездетных, так как им не хватает отеческой нежности. Старцы же, как считает Талмуд, уже забыли о тяготах, связанных с выращиванием детей, и поэтому несправедливо жестоки.

Сатира на несправедливость

Александр Македонский посетил (мифического) царя Катью, который показал ему огромные хранилища с золотом и серебром.

Александр сказал: "Мне не нужно твое золото и серебро. Я приехал, чтобы изучить ваши обычаи, узнать, как вы вершите справедливость".

В это время к царю пришел человек, купивший луг у соседа и нашедший на нем мешок золотых монет.

Покупатель говорил: "Я купил луг, а не сокровище", а продавец возражал: "Я продал луг и все, что на нем есть".

Царь спросил одного из них: "У тебя есть сын?"

Тот ответил: "Да".

"У тебя есть дочь?", - спросил царь другого.

"Да".

"Пусть они поженятся, отдайте им сокровище".

Александр засмеялся, и царь спросил его: "Почему ты смеешься? Разве я не прав? Если бы к тебе пришли с таким делом, как бы ты рассудил их?"

"Я бы казнил обоих и забрал сокровище".

"Ты так любишь золото?"

И царь устроил Александру пир, на котором угощал его золотыми котлетами и золотыми цыплятами.

"Я не ем золота!" - закричал Александр.

"Если ты не ешь золото, почему ты его так любишь? В твоей стране светит солнце?"

"Конечно".

"Там идет дождь?"

"Да".

"И живут разные зверушки?"

"Ну конечно!.."

"Вам позволено жить только из-за них".

Палестинский Талмуд, Бава Мециа 2:5.

Луис Джейкобс считает, что мораль этой истории такова: "Когда человек несправедлив, он хуже любой скотины" ("Еврейское право").