р. МОШЕ-ХАИМ ЛУЦЦАТО ПУТЬ ПРАВЕДНЫХ

Глава одиннадцатая

Особенности и частности духовной чистоты

Качество духовной чистоты имеет много особенностей и частностей, и они подобны тем особенностям и частностям, какие мы находим во всех трехстах шестидесяти пяти заповедях категории "не делай". Ибо суть этого качества, как я уже сказал, состоит в том, чтобы быть чистым от всех возможных преступлений. Однако злое начало старается заставить человека преступить все законы. И среди них есть такие, какие человеческая природа жаждет преступить более всего и в них показывает ему больше возможности для снисходительного разрешения, поскольку для соблюдения этих законов нужна большая сила, чтобы победить злое начало и очиститься от преступления.

И сказали мудрецы: "Грабеж и разврат - /вот чего/ душа человека жаждет и /к чему/ стремится". И мы видим, что большинство людей не ворует в открытую: они не прикасаются к чужому имуществу, то есть открыто не присваивают чужое себе. Но многие же знают вкус грабежа и воровства в торговле, позволяя себе наживаться на других. Они говорят: "Зарабатывать - это другое дело!"

Но Закон запрещает нам это! Сказано о грабеже: "не обижай", "не утаивай платы", "не грабь", "не воруй", "не отрицай", "не лгите друг другу", "не обманывай брата своего", "не преходи межу ближнего своего" - в этих законах обобщены многие действия, происходящие в любой сделке; и во всех них содержится множество запретов. Ибо запрещено не только видимое и всем известное действие воровства и грабежа, но запретным считается все, что даже косвенно приводит к воровству и грабежу и тем самым создает факт воровства и грабежа. И об этом говорили мудрецы (Санэд-рин 81а): "И он не осквернил чужую жену - это тот, кто не стал заниматься ремеслом другого". И рабби Иеуда запрещал лавочнику дарить детям сладости и орехи и тем приучать их приходить к нему, а мудрецы, позволившие это, разрешили лишь потому, что его собрат тоже может так поступить. И сказали (Бава Батра 886): "Украсть у человека хуже, чем украсть в Храме, ибо здесь сначала написано "преступление", а потом "предательство", а там - сначала "предательство", а потом "преступление". И сняли с работающих по найму обязанность произносить благословение перед едой, а также одно из благословений после еды, и даже для чтения "Шма" обязали их прекращать работу только для чтения первой главы. И любому поденщику запрещено заниматься /во время работы/ собственными делами, чтобы не прекращал трудиться на хозяина, а нарушивший этот запрет - вор. Аба Хилькия даже не ответил на приветствие мудрецов, чтобы не прервать работу на хозяина! И наш праотец Яаков ясно говорит (Берешит 31:40): "Днем меня палил зной, а холод /мучил/ ночью, и не было сна в глазах моих". Что на это скажут те, кто позволяет себе удовольствие во время работы, отлынивая от нее или занимаясь своими делами?

Правило же такое: кто нанялся на любую работу, тот как бы продал на этот день свое время, подобно тому, о чем говорили мудрецы: "Наем есть продажа /времени/ этого дня". Значит, все, что поденщик возьмет из этого времени для собственных потребностей, -каким бы образом он это ни сделал! - есть присвоение чужого, грабеж. И если хозяин не простил, то это не прощается. Ибо сказали мудрецы (Йома 866): "Преступления, касающиеся отношений между людьми, не прощаются в Йом-Кипур, пока не уговорит простить его". Более того, если работник во время работы отвлекся и совершил доброе дело, это есть не заслуга, но преступление, а преступление не может быть добрым делом, поскольку сказано (Ишаяу 61:8): "Всевышний ненавидит ворованное жертвоприношение". О подобном сказали мудрецы (Бава Кама 94а): "Если человек украл меру зерна и смолол ее, и замесил /тесто/, и испек /хлеб/, и совершил заповедь отделения халы, и теперь произносит благословение - это не благословение, а хула" - ибо сказано (Теилим 10:3): "/Когда/ грабитель благословляет - /он/ хулит Всевышнего". О подобном же сказано (Иер.Талмуд Сукка 3:3): "Несчастье тому, чей защитник стал обвинителем". И как сказали мудрецы об украденном лулаве. Это закономерно, поскольку кража вещи есть кража, и кража чужого времени есть кража. Так же, как если некто крадет вещь и исполняет посредством этой вещи заповедь, защитник его становится его обвинителем. Так же и с тем, кто, совершая благодеяние, крадет не принадлежащее ему время - его защитник становится его обвинителем. А Всевышний не желает ничего, кроме честности, и так сказано (Теилим 31:24): "Всевышний хранит верных". И сказано (Ишаяу 26:2): "Откройте врата, и войдет народ праведный, хранящий честность". И сказано (Теилим 101:6): "Глаза Мои к тем, кто честен, и они будут сидеть предо Мной". И сказано (Ирмияу 5:3): "Ведь к истине /обращены/ очи Твои!" И также Иов свидетельствует о себе: "Разве мой путь отклонился от Твоего пути, и мое сердце пошло за глазами моими, и к моим рукам пристало что-либо?" Всмотрись в красоту этого сравнения: случайному "пристало к рукам", что человек и не намерен взять себе, он уподобляет скрытый грабеж; то есть что бы ни "пристало к рукам" его - уже у него в руках. И здесь то же самое: вот человек не ворует на самом деле, но этого недостаточно, ибо и руки его должны быть чистыми. На самом деле, все это происходит оттого, что глаза тянут сердце засматриваться на чужое вместо того, чтобы сердце, то есть разум, владело глазами человека, то есть желаниями, которые ищут возможности разрешить себе то, что кажется красивым и приятным. Поэтому и сказал Иов о себе, что не поступал так и его сердце не шло вслед за глазами, а потому и к рукам его ничто не пристало.

Погляди же: насколько в деле обмана легко человеку соблазниться и пасть. На первый взгляд кажется, что вроде бы и полагается ему хорошо представить свой товар, уговаривать покупателя купить и заработать трудом рук своих. И скажут на это: "Вот ловкий человек, выигрывающий от своей ловкости!" И старательные разбогатеют. Но если человек не станет тщательно оценивать свои действия, вместо пшеницы выйдет колючка, то есть он споткнется и совершит преступление, о котором мы предупреждены (Ваикра 25:17): "Не обманывайте друг друга". И написано (Цфания 3:13): "Остаток Израиля не совершит несправедливость и не скажет ложь, и не найдется в их устах лживое слово". Так же сказали (Бава Меция 60а): "Нельзя перекрашивать старые вещи, чтобы они выглядели, как новые, и нельзя смешивать товар разного качества, даже дешевый с дорогим, даже чтобы продавать дешевле".

"Делающий это делает несправедливость" (Дварим 25:16), и он назван пятью именами: несправедливый, ненавистный, гадкий, отверженный, отвратительный. Ему сказали мудрецы (Бава Кама 119а): "Отнявший даже грош, как бы отнимает душу".

Вот выражение всей серьезности этого преступления, совершаемого даже в малейшей степени. И еще сказали (Таанит 7:2): "Засуха бывает только из-за грабежа". И еще сказали (Ваикра Раба 33:3): "Вот полный сундук преступлений - какое преступление подлежит обвинению прежде других? Грабеж!" И приговор поколению потопа был подписан только за воровство.

И тут возникает вопрос: как же может быть, чтобы нам не стараться в наших делах, в торговле не уговаривать покупателя купить и не договариваться о цене? Так вот: есть разница между тем, о чем мы говорим, и этим вопросом. Достойно стараться показать покупателю подлинное качество продаваемой вещи и ее красоту - это прямой путь. Недостойно скрывать недостатки вещи, ибо это обман, а обман запрещен -вот великое правило в торговых делах.

Мы уж не говорим о весе и мере - о них ясно написано (Дварим 25:16): "Мерзость перед Всевышним все, кто делает это". И сказали (Бава Батра 886): "Наказание за обман в мере строже наказания за прелюбодеяние /инцест/". И сказали: "Торгующий оптом должен вытирать свои меры". И почему же? Чтобы меры незаметно не уменьшились и чтобы избежать таким образом наказания. Еще более значительно преступление процентных займов /ростовщичество/, оно настолько велико, что приравнено к безбожию. И сказали мудрецы о стихе (Иехезкель 18:13): "Под процент он дал и процент взял, и жить - не будет" - не восстанет из мертвых /в день Суда/, ибо он и прах его мерзки перед Всевышним". Не вижу надобности продолжать говорить об этом, ибо страх перед таким преступлением лежит на каждом еврее.

Правило же таково: страсть наживы велика, во многих случаях она заставляет человека преступать I Закон, и необходим великий надзор за собой и великая I тщательность, чтобы быть истинно очищенным от этого. Но если человек очистился от этого, пусть знает, что достиг высокой ступени, ибо многие стараются быть праведными во многих направлениях праведности, но не могут достичь совершенства в отвращении к наживе. Об этом говорил Иову Цофар а-Наамати (Иов 11:14-15): "Если есть несправедливость в руке твоей -удали ее и не дай беззаконию обитать в шатрах твоих. Тогда вознесешь беспорочно лицо твое, и будешь тверд, и не устрашишься".

До сих пор я говорил о частностях одной из заповедей; и подобные частности наличествуют в каждой заповеди, а я упоминаю лишь те, которые обычно нарушаются большинством людей. Сейчас мы поговорим о разврате, одном из серьезнейших нарушений, идущем вслед за воровством. Сказали мудрецы, и вот их слова (Бава Батра 165а): "Большинство нарушает запреты воровства, и меньшинство - запреты разврата".

Пожелавшему совершенно очиститься от преступления также нужно немало потрудиться, ибо запрещено не только само действие, но и все, приближающееся к нему, и об этом ясно написано (Ваикра 18:6): "Не приближайтесь открыть наготу".

И сказали мудрецы: "Сказал Всевышний: "Не говори: "Вот мне запрещена эта женщина, а я ее схвачу - и в этом нет ничего запретного, я ее обниму - и в этом нет запретного, я ее целую - и в этом нет ничего дурного". Сказал Всевышний: "Назорей, давший обет, не пьет вино, ему запрещено, и он не ест виноград и изюм, и даже вымоченное в вине, и все, что дает виноградная лоза. Так же тебе запрещено даже дотрагиваться до женщины, не принадлежащей тебе, и каждый, кто дотрагивается до женщины, которая не принадлежит ему, причиняет себе смерть".

Ты посмотри, сколь удивительны эти слова! Здесь уподобление запретам назорею, которому, в основном, запрещено пить вино. Но Тора запрещает ему также и все, что имеет какое-либо отношение к вину. Это урок, которым Закон научает мудрецов, как делать ограду вокруг Закона, ибо из запрещений назорею можно вывести то, что нужно запрещать: кроме основного, также и все, что на это основное похоже. И выходит так, что в этой заповеди назорею Закон высказал способ, переданный мудрецам, как им надлежит поступать с запретами и разрешениями в других заповедях, чтобы возвестить, что эти запреты и разрешения - воля Всевышнего. И когда Он запрещает нам что-либо, следует вывести скрытое и неясное из явного и объясненного и запретить все, что близко к запретному. Подобно этому запретили все. что близко к прелюбодеянию: не только действия, но и все чувства подобного рода или близкие к ним - в зрении, в речи, в слухе и даже в мыслях.

И теперь я приведу тебе доказательства всему этому, следующие из слов мудрецов. "В действии" означает касание или объятие и тому подобное, это уже объяснено выше в высказывании, которое мы упомянули, почему и нет надобности продолжать. "В зрении" -сказали мудрецы (Брахот 61а): "Рука к руке - не очистится от зла" - что означает: каждый, передающий деньги своей рукой в руку женщины, чтобы посмотреть на нее, не очистится от наказания в гееноме. И еще сказали (Шабат 64а): "Почему евреям того поколения требовалось искупление? Потому что насытили глаза свои наготой. Сказал рав Шешет: "Почему в Торе перечнелены внешние украшения вместе с внутренними? Это учит нас: каждый, кто смотрит даже на мизинец женщины, как бы смотрит на ее срамоту". И сказали еще (Авода Зара 20а): "И остерегайтесь всего дурного" -что означает, что человек не должен смотреть на красивую женщину - даже незамужнюю, и на чужую жену - даже уродливую. О разговоре с женщиной ясно написано в Мишне (Авот 1:5): "Много беседующий с женщиной причиняет себе вред". О слухе сказано (Бра-хот 24а): "Голос женщины подобен /ее/ голому телу". "Рот и ухо"- то есть разговор о развратных вещах или присутствие при таком разговоре - об этом сказали: "Да не будет у тебя ничего обнаженного - наготы слов" -j это сквернословие. И сказали (Шабат 33а): "Из-за греха сквернословия обновляются в мире множество бед и тяжелых гонений, и еврейские юноши умирают"; и сказали еще: "Тому кто сквернословит, углубляют гееном"; и сказали еще: "Все знают, зачем невеста входит под балдахин, но сквернословящему об этом обращают во зло семьдесят лет, даже если эти семьдесят лет записаны ему на благо"; и сказали еще (Хагига 56): "Даже о незначительном разговоре между мужем и женой напоминают в час Суда". И о выслушивании дурного также сказали (Шабат 33а): "И тот, кто слушает и молчит, ибо сказано: "На кого гневается Всевышний, там падет".

Вот тебе доказательства того, что все чувства должны быть очищенными от разврата и подобного ему. И кто-нибудь может нашептать тебе, что сказанное о сквернословии необходимо не более, чем для того, чтобы пригрозить человеку и удалить его от преступления, и это, мол, все сказано о том, чья кровь кипит так, что при одном лишь разговоре он возбуждается, и, значит, это не касается того, кто говорит это в шутку, для него это пустое, а потому нечего опасаться. Ты скажи ему: "Это слова злого начала!" - ибо в стихе, который мудрецы привели в доказательство (Ишаяу 9:16): "Поэтому не возрадуется Всевышний юношам его и сирот его и вдов его не помилует, ибо весь он нечестив и делает зло, и уста его сквернословят", не упомянуто ни идолопоклонство, ни прелюбодеяние, ни кровопролитие, но говорится о сквернословии, лести и злословии, о преступлениях, которые есть всего лишь слова. Об этом-то и приговор: "Поэтому не возрадуется Всевышний юношам его и сирот его и вдов его не помилует". Правда за мудрецами та, что сквернословие есть нагота слов, и из-за развратной сущности сквернословия оно запрещено, как и все, связанное с развратом, как и само действие. И хотя за сквернословие не наказывают карой "карет" или смертной казнью, оно запрещено само по себе, не говоря уж о том, что оно прямо влияет и приводит к самому запрету, подобно тому, что сказано о назорее в вышеприведенном Мидраше.

О мыслях уже сказано в начале нашей барайты (Ктубот 46а): "Остерегайся всего дурного" - не думай об этом, не размышляй днем, чтобы это не привело тебя к осквернению ночью". И еще сказали (Йома 29а): "Размышления о преступлении более тяжки, чем само преступление", и ясно написано (Мишлей 15:26): "Мерзость перед Всевышним замыслы злого".

Мы говорили о двух серьезных /тяжких/ преступлениях, в переплетениях которых человек чаще всего спотыкается и падает ввиду их множества и великой склонности к ним человеческого сердца. А на третьей ступени страстей человеческого сердца, следующей после грабежа и прелюбодеяния, - желание преступить запреты на еду разных видов пищи. Это возможно как в случае самого запрета, так и в случае смешивания запрещенного с разрешенным, и в случае запрета смешивать мясное и молочное или употреблять тук и кровь, и в остальных случаях запрета пищи и питья. Во всем этом необходима великая тщательность и стойкость, чтобы достичь чистоты. Ибо с одной стороны I желание вкусно поесть, а с другой стороны - ущерб. Есть много частностей, соответствующих множеству известных всем законов, которые объяснены в книгах о Галахе /поским/. И тот, кто позволяет себе то, что) они запрещают, - разрушает самого себя. И так сказали (Сифри Тазриа): "Не оскверняйтесь ими, ибо вы будете осквернены ими (Ваикра 11:43)". "Не оскверняйтесь ими, ибо станете через них нечистыми" - то есть запрещенная пища вносит такую скверну в самое сердце и душу, что святость Всевышнего удаляется и уходит от человека. Об этом сказали мудрецы (Йома 39а): "Не читай "осквернитесь", а читай "заткнуты будете" - то есть преступление закрывает сердце человека, ибо уходят истинное знание и дух разума, данные Всевышним благочестивым людям. И сказал мудрец (Мишлей 2:6): "Ибо Всевышний дает мудрость". И человек останется подобным животному, его материальное погружено в грубость этого мира. В этом смысле нарушение запрета на пищу хуже нарушения других запретов, ибо она входит в тело человека и становится плотью от плоти его. И чтобы предупредить нас, что не только запретные животные и гады включены в это правило, но также и неправильно зарезанные и больные животные относятся к нему, сказано (Ваикра 11:43): "Различать между чистым и нечистым". Это разъяснено мудрецами (Торат коаним): "Если нужно сказать "между ослом и коровой", зачем сказано "между чистым и нечистым"? Это значит, между нечистым для тебя и чистым для тебя, между животным, чья большая часть горла разрезана, и тем, чье горло разрезано лишь наполовину. В чем же состоит разница между "большая часть" и "половина"? В ширине волоса!" И сказаны эти елова - "В чем разница между "большая часть" и "половина"?" - в конце, чтобы показать, что дивна сила заповедей настолько, что лишь ширина волоса отделяет чистоту от скверны.

Каждый еврей, у которого в голове есть мозги, должен считать запрещенную пищу подобной пище ядовитой. И если случится, что в его пищу попадет яд, разве человек пренебрежет собой настолько, чтобы ее съесть? При малейшем сомнении или малейшем опасении он, конечно, не пренебрежет этим сомнением и этим опасением. А если пренебрежет, то его следует считать полностью невменяемым!

Но запрещенная пища - яд еврейскому сердцу и еврейской душе, что мы уже объяснили, а если так, то каков же пренебрегающий запретом, там, где есть опасение запрета? И есть ли у него разум? Об этом сказано (Мишлей 23:2): "И вложи нож в глотку свою, если ты алчная душа".

А теперь поговорим о часто случающихся преступлениях, которые происходят от общения с людьми в их сходбищах. А именно здесь и случается обижать словами, дразнить и позорить на людях, корыстно советовать, сплетничать, ненавидеть, мстить, клясться всуе, лгать и оскорблять Имя Всевышнего. И кто скажет: "Я чист от этого, я свободен от вины в этом"? В них множество тончайших переплетений и ответвлений, которых трудно избежать.

"Обижать и дразнить" - в это включено также говорить другому наедине то, чего он стыдится, а уж тем более говорить на людях о том, чего он стыдится, или сделать такое, что заставит его устыдиться. Об этом сказали мудрецы в главе "а-Заав" (Бава Меция 586): "Если он раскаялся - не говори ему: "Вспомни свои прежние поступки!" Если он болен - не говори ему то, что сказали Иову его товарищи: "Вспомни, бывает ли, что чистый гибнет". Если погонщики ослов просят у тебя зерна - не говори им: "Идите к такому-то, он продает зерно", а ты знаешь, что он сроду зерно не продавал. И сказали мудрецы: "Обида хуже обмана". А тем более, если это сказано на людях, публично, ибо об этом говорится в Мишне (Авот 3:15): "У того, кто публично позорит другого, нет доли в будущем мире". И сказал рав Хисда (Бава Мециа 59а): "Все врата закрываются /перед молитвой/, кроме врат обиды". И сказал р. Эла-зар: "За все наказывает Всевышний через посланника, кроме обиды". И сказали: "Перед тремя не закрывается Паргод /Завеса/: /это/ обида, грабеж и идолопоклонство". И даже в указании исполнения заповедей сказано (Ваикра 19:17): "Укори друга своего" - и сказали мудрецы (Эрхин 166): "Имеется ли в виду, что даже до такой степени, что /от этого/ он изменится в лице?" Отсюда следует нам поучение: "И не неси из-за него грех /не стань грешным из-за него/". Из всего сказанного сделай же вывод, как далеко распространяются ответвления этого предостережения, и сколь строго наказание за нарушение его!

О советах мы находим в "Торат коаним" (Ваикра 19:14): "Перед слепым не ставь преграды" - то есть перед тем, кто слеп в том или ином вопросе. Скажет некто: "Такая-то годится ли в жены коэну?" - не говори ему, что годится, если она ему не годится. Если кто-либо советуется с тобой, не давай ему неподходящий совет и не говори: "Продай свое поле и купи себе осла!" Ты обходишь его и покупаешь его, если скажешь: "Я даю ему хороший совет". Это передано сердцу, ибо сказано: "Страшись Всевышнего!" Отсюда следует нам поучение, что человек обязан поставить того, кто с ним советуется, перед чистой и ясной правдой - как в деле, которое его, возможно, прямо касается, так и в деле, которое его совершенно не касается.

Взгляни же, как Закон выявляет и упреждает мысли обманщиков! Речь не идет о глупцах, дающих совет, вред которого известен. Речь идет об умных во зле, о хитрецах, дающих такой совет, в каком на первый взгляд как бы содержится выгодное решение для спрашивающего совета. Но, в конце концов, этот совет ведет не к лучшему, а к худшему для спрашивающего совета и к корыстной выгоде для советчика. Поэтому сказали: "Может, ты считаешь, что даешь ему добрый совет?" Ведь это передано сердцу! И как часто люди виновны в таких преступлениях, ежедневно следуя за зовом сильной страсти наживы! Строгость наказания за это уже объяснена (Дварим 27:18): "Проклят ведущий слепого по неверному пути".

И в этом состоит долг прямого человека: если придет кто-нибудь советоваться с ним, он должен посоветовать так, как если бы посоветовал себе, не обращая внимания ни на что, кроме блага того, кто советуется с ним, не имея ввиду никакую иную цель, ближнюю или дальнюю. И если он вдруг увидит в совете, который может дать, вред для самого себя и обнаружит, что может указать другому на этот вред и укорить его, то пусть укорит. А если не укорит, то пусть отойдет от этого дела и ничего не посоветует. Но ни в коем случае не должен он давать иной совет, в котором содержится что-либо, кроме блага того, кто спрашивает совета. За исключением тех случаев, когда спрашивающий совета имеет злое намерение, ибо тогда, конечно, благом будет обмануть его. И уже сказано (Шмуэль II 22:27): "А со строптивым - строптиво /нечестно/". И это доказывает случай Хушая а-Арки.

"Сплетни и злословие" - строгость наказания за них уже известна, а также известно великое множество их ответвлений и переплетений; настолько, что мудрецы постановили в упомянутом выше высказывании:

"Все виновны в "пыли" злословия". И сказали (Эрхин 156): "Что такое "пыль" злословия? Если, к примеру, кто-либо сказал: "Где ж еще можно найти огонь, как не в доме такого-то"; или если расскажет о его добрых качествах перед его ненавистниками и подобное тому". И хотя все это кажется легкими словами, далекими от сплетни, на деле же они - пыль сплетни.

Вот правило: у злого начала много путей и способов, но все, из-за чего может выйти ущерб или позор другому, сказано ли это при нем или за глаза - относится к категории злословия, которое мерзко и ненавистно Всевышнему. И об этом сказано: "Злословящий отрицает основные догмы". И об этом написано (Теи-лим 101:5): "Клевещущего втайне на ближнего своего - уничтожу".

Ненависти и мести тоже трудно избежать человеческому сердцу, которое вечно дурачит человека. Человек очень чувствителен к обиде и помнит ее, и месть для него слаще меда, ибо только в ней его успокоение. А потому силен и могуч человек, способный отбросить то, к чему натура понуждает его: если оставит месть и не станет ненавидеть того, кто пробудил в нем ненависть, и не отомстит при подходящем случае, и не будет помнить зло, но забудет и выбросит зло из сердца, как будто ничего и не было. Это легко только посланцам Всевышнего, у которых нет этих качеств, а не "обитателям глиняных домов", чей фундамент сделан из праха. Но это "указ Царя", это открыто и ясно написано и не требует комментариев (Ваикра 19:17-18): "Не враждуй на брата своего в сердце своем - не мсти и не храни злобы на сынов народа своего".

И суть мести и злопамятства известна: мстительность - не позволить сделать добро тому, кто прежде не хотел сделать добро или причинил зло; и злопамятство - оказывая добро причинившему зло, напоминать ему о прежнем зле; они запрещены. А злое начало подогревает сердце, жаждущее мести, и требует оставить хоть какое-нибудь напоминание о причиненном зле, хоть какой-нибудь след-хоть небольшой, хоть маленький. Скажет человеку, например: "Ты хочешь дать ему то, чего он не захотел дать тебе, когда ты в этом нуждался, - так не давай, по крайней мере, радушно". Или: "Не хочешь причинить ему зло - так не оказывай ему, по крайней мере, большого добра, не помогай ему настолько". Или: "Если уж ты хочешь помочь ему настолько - так хотя бы не делай это при нем". Или: "Не сближайся с ним и не будь ему другом, как прежде. Если ты простил ему и не показываешь ему враждебности -достаточно и этого! А захочешь сблизиться с ним - так хотя бы не оказывай ему прежней приязни". Так и подобно этому старается злое начало завлечь людские сердца. Вот почему в Законе есть правило, включающее в себя все (Ваикра 19:18): "Люби ближнего своего, как самого себя". "Как самого себя" - без всякой разницы. "Как самого себя" - без всякого различения, без уверток и дурных мыслей. "Как самого себя" - по-настоящему.

"Клятвы" - заранее ясно, что каждый, кто не есть простейший человек, остережется произносить Имя Всевышнего всуе, по-напрасну, а тем более в клятве. Есть и еще несколько ответвлений от этого, не самых серьезных, но таких, которых приличествует остерегаться желающему быть чистым. Об этом сказали (Шву-от 36а): "Сказал р. Элазар: ""Нет" - это клятва, и "да" это клятва". Сказал Рава: "Но это лишь, если он сказал "нет, нет" - два раза, и если он сказал "да, да" - два раза". И также сказали (Бава Мециа 49а): "Твое "нет" должно быть честным, и твое "да" должно быть честным".

Ложь - вот еще одна болезнь, весьма и весьма распространенная среди людей. И в ней есть несколько ступеней. Есть люди, у которых вранье стало просто-таки ремеслом. Они ходят и выдумывают откровенную ложь, чтобы было о чем поговорить или чтобы их считали умными и сведущими, и о них сказано (Мишлей 12:22): "Мерзки перед Всевышним лживые уста", и сказано (Ишаяу 59:3): "Уста ваши изрекают ложь, язык ваш говорит преступное". И приговорили мудрецы (Со-та 42а): "Четыре категории людей не увидят света Всевышнего: насмешники, льстецы, лжецы и клеветники". И есть иные, близкие к тем, хотя они не на самом деле такие же. Они лгут в своих словах и баснях, но не так, как будто у них нет иного занятия, нежели выдумывать басни и обстоятельства, которых не было и нет. Но когда они что-нибудь рассказывают, то примешивают ложь, как в голову взбредет, и привыкают к этому настолько, что это становится их привычкой, второй натурой. Словам этих выдумщиков невозможно верить. О подобном сказали мудрецы (Санэдрин 896): "Кара выдумщику в том, что его никто не слушает - даже когда он говорит правду". В них внедрено это зло, и из их уст не могут выйти слова, чистые от лжи. Об этом сожалеет пророк и говорит (Ирмияу 9:4): "Приучили язык свой говорить ложь, грешат до изнеможения". И есть еще другие, чья болезнь, может быть, и легче, чем у первых - они не очень укрепились во лжи. Но они не стараются удалиться от нее, а если случится - то и солгут, и часто солгут смеха ради, но без злого умысла. Но мудрец сообщил нам, что все это противно воле Создателя, благословен Он, и противоположно качествам Его праведников, и об этом написано (Мишлей 13:5): "Праведный ненавидит ложь". И есть запрет (Шмот 23:7): "Удались от лжи". И смотри: не сказано "берегись лжи", но - "удались от лжи" - дабы побудить настоль далеко бежать и удаляться от лжи, сколь необходимо, чтобы полностью устраниться от нее. И сказано (Цфания 3:13): "Остаток Израиля не сделает несправедливость, и не станут они говорить ложь, и не будет в устах их языка обмана". И наши мудрецы, благословенна их память, сказали (Шабат 55а): "Печать Всевышнего - правда". И если Всевышний выбрал правду Своей печатью, знаком, так насколько же противоположное ей мерзко Ему! И Всевышний предостерег о правде и сказал (Зхария 8:16): "Говорите правду друг другу". И сказал (Ишаяу 16:5): "И приготовлен престол милосердием, и воссел на него правдой". И сказал (Ишаяу 63:8): "И сказал Он: "Но они - народ Мой, сыновья, которые не лгут". Отсюда мы видим и заключаем, что одно зависит от другого. И сказал (Зхария 8:3): "И назовется Иерусалим городом правды" - дабы усилить его значение. И сказали мудрецы (Макот 24а): "И говорящий правду в сердце своем" - как рав Сафра - чтобы возвестить тебе, до какой степени возвышается обязанность говорить правду. И запретили ученому /ученику мудрецов/ говорить неверно, кроме трех случаев. Ибо правда - один из столпов, на которых стоит мир. А если так, то значит лжец как бы разрушает основу мира, и наоборот - кто остерегается говорить ложь, тот поддерживает основу мира. И рассказали мудрецы (Санэдрин 97а) о том месте, где были осторожны в высказывании правды - там смерть не имела власти. Но поскольку жена одного рабби сказала неправду, хотя и с добрым намерением, она навела этим смерть на них, и поэтому ее прогнали, и тогда вернулись к своему спокойствию. И не стоит даже продолжать говорить об этом, ибо разум обязывает, а знание понуждает к этому.

Ответвлений оскорбления Имени также много, и они велики, ибо человек должен весьма заботиться о чести Творца, и во всем, что бы он ни делал, должен весьма следить и наблюдать, как бы из этого не вышло оскорбления Имени. Мы уже изучали, что за оскорбление Имени наказание полагается как в случае ошибки, так и в случае злого умысла. И сказали мудрецы (Йома 86а): "Что есть оскорбление Имени? Сказал Рав: "Например, если я возьму мясо у мясника и не заплачу сразу же". И р. Иоханан сказал: "Например, если я пройду расстояние в четыре локтя без /изучения/ Торы и без тефилин". И суть этого в том, что каждый человек в соответствии со своим уровнем и тем, что он есть в глазах поколения, должен следить за тем, чтобы не сделать ничего недостойного себя, ибо в соответствии с его значением и мудростью приличествует, чтобы увеличивалась его осторожность и тщательность в служении. А если он не поступает так, он тем самым оскорбляет Имя, ибо честь Торы состоит в том, чтобы много и старательно изучающий ее старался также много исправлять и улучшать свои свойства. И недостатки много изучающего позорят самое учение, и это оскорбление Имени Всевышнего, Который дал нам Свою священную Тору и заповедал нам изучать ее, чтобы достичь совершенства.

Также великий вопрос содержит в себе соблюдение субботы и праздников, ибо сказали (Шабат 12а): "Великий закон для субботы".

И также запрещенное мудрецами является важным, существенным и принципиальным. И сказали (Хаги-га 166): "Никогда не пренебрегай Швут /тем, что запрещено мудрецами в субботу и праздники/, так как хотя "опереться" /на животное/ есть Швут, о нем разделились мнения величайших мудрецов поколения!" Но частности этих законов по их разделам разъяснены в книгах Поским, и все они равны в том, что призывают нас к обязанности исполнять их и к должной осторожности. Прекращение всяких дел и разговоров о делах будничных /например, о торговле/ - вот что трудно для простого народа. Но этот запрет разъяснен в словах пророка (Ишаяу 58:13): "Чти субботу, не занимаясь делами своими, не отыскивая дела себе и не произнося ни слова /о будничном/".

Правило состоит в том, что о всем, запрещенном делать в субботу, запрещается говорить и запрещается как-либо стараться для этого. И потому запретили осматривать свои владения, чтобы выяснить, что нужно делать на следующий день, или идти к городским воротам, чтобы побыстрее отправиться в путь тотчас после исхода субботы. И запретили говорить: "Завтра я сделаю то-то", или: "Завтра я куплю такой-то товар". И так далее, и тому подобное.

До сих пор я говорил о нескольких заповедях, в исполнении которых люди часто спотыкаются. Из этого можно судить обо всех остальных заповедях. Ибо нет такого запрета, где нет разветвлений и частностей, среди которых есть и серьезные, и легкие. И желающий быть чистым, должен быть чистым от всех нарушений и незапятнанным ничем. И сказали мудрецы (Шир а-Ширим Раба 6:6): "Твои зубы, как стадо овец" -подобно тому, как овца скромна, так были скромны и благочестивы евреи в войне с Мидьяном. Рав Уна от имени р. Аха сказал: "Ни один из них не надел тефи-лин на голову, прежде тефилин на руку, ибо если б хоть один надел так, не стал бы Моше хвалить их, и они не вышли бы безвредно оттуда". И также сказали в Иерусалимском Талмуде: "Тот, кто говорит между молитвой "Йиштабах" и "Йоцер", - является преступником, и из-за этого он должен выйти из войска".

Вот до какой степени должны дойти тщательность и подлинная чистота в деяниях! Такая же чистота необходима в качествах человеческих; и труднее дойти до чистоты в качествах, чем в деяниях. Ибо натура действует в качествах более, чем в деяниях, поскольку темперамент и душевное стремление суть - либо великие помощники, либо великие противники. И любая борьба против склонностей натуры есть великая борьба, что и объяснили мудрецы (Авот 4:1): "Кто богатырь? Тот, кто победил свое злое начало". Есть множество человеческих качеств по количеству всех действий человека в мире - столько же свойств, ведущих человека в его действиях.

И так же, как мы говорили о заповедях, надобность в которых больше, то есть о том, в чем обычно ошибаются и спотыкаются люди, - поговорим же с большим вниманием о главных свойствах и качествах, происходящих от нашей привычки к ним. А именно поговорим о гордости, о гневе, о зависти и страсти. Ибо все эти свойства и качества дурные, зло их видно, известно и не требует доказательств. Они дурны по сути и дурны в том, что порождают, потому что все они вне разума и мудрости, и каждое из них само по себе может привести человека к серьезным преступлениям.

О гордости предостерегает целый стих и гласит (Дварим 1:14): "И возгордится твое сердце и забудешь Всевышнего". О гневе сказали мудрецы (Недарим 22а): "Каждый, кто гневается, да будет в твоих глазах подобен отрицающему главные догмы". О зависти и страсти ясно написано в Мишне (Авот 4:28): "Зависть и страсть, и тщеславие сживают человека со света". И необходимо внимательное наблюдение, чтобы избежать их и всех их ответвлений, ибо все они - побеги чужих лоз. Начнем же говорить о них с первого.

Суть гордости состоит в том, что человек считает себя великим в своих собственных глазах и полагает в сердце своем, что его следует хвалить. Это может происходить от множества меняющихся доводов и проистекать от множества причин. Потому что есть такие, кто уверен, что у них много ума, и такие, кто считает себя красивым, и такие, кто думает, что его уважают, и такие, кто видит себя великим, и такие, кто утверждает, что он мудрый. Правило таково: человек, полагающий, что у него есть одно из имеющихся в мире положительных качеств, близок к опасности оказаться в этой ловушке гордости.

Много разнообразных обстоятельств возникает, когда человек решает в сердце своем, что он важен и славен. Среди этих обстоятельств есть и прямо противоположные по смыслу, но все они происходят от одной причины, и все они ведут к одному и тому же.

Вот гордец, считающий, что поскольку ему принадлежит слава и почет, то - он особенный и отличается своим высоким положением, а значит, ему и вести себя полагается особым образом. Он старается отличаться от других во всем своем способе поведения: и походкой, и манерой садиться, и манерой вставать, и формой разговора. Он ходит очень медленно, нога за ногу, сидит развязно развалившись, встает, как змея, еле-еле, разговаривает не с любым, а только с самыми уважаемыми людьми, и даже беседуя с ними, произносит, подобно гадателям, только короткие фразы. Таков же он в еде, питье, одежде, во всех своих поступках: ведет себя с великим напряжением, как будто тело его налито свинцом, кости каменные, а жилы из песка.

А вот гордец, который уверен, что, поскольку он обладает многими достоинствами, и ему полагается почет, то он сотрясает землю, и все должны дрожать перед ним, не сметь обращаться к нему и о чем-либо просить. И если кто-нибудь позволит себе заговорить с ним, то он напугает своим голосом и ошеломит своим дыханием, ответит грубо, а лицо его в любое время и в любой час хранит выражение гнева.

Вот еще гордец, думающий про себя, что он настолько велик и уважаем, что почет неотделим от него. И чтобы показать это, он станет совершать поступки смиренного, преувеличенно и подчеркнуто изображать непомерное унижение и безграничное смирение. А в сердце своем он говорит: "Я столь вознесен и столь уважаем, что мне уж не надобны почести, и я могу их уступить другим, потому что я почестями пресыщен".

И вот еще один гордец, желающий настолько отличаться достоинствами и единственными в своем роде поступками, что ему недостаточно похвалы за качества, которыми, как думает, он обладает. Нет, он хочет, чтобы к его славе добавляли также, что он смиренный из смиренных, и тогда он гордится своим смирением и хочет почестей за то, что изображает, будто бежит этих почестей. Такой гордец поставит себя ниже тех, кто намного ниже его, и даже ниже презреннейших, ибо этим он изображает, будто дошел до предела смиренности. Он не захочет никакого титулования и отринет все, что превозносит его, а в глубине души скажет: "Нет мудрее и смиреннее меня на всей земле!" Такие гордецы, изображающие себя смиренными, не избегут всяческих подвохов - их гордыня проявится незаметно для них, как пламя прорывается из пепла и углей пожарища. Мудрецы приводят в пример дом, набитый соломой: проходит время, и солома пробивается сквозь дыры, и все видят, что дом был полон соломы. Так же и в этом случае: гордец не сможет вечно таиться, его дурные мысли проявятся в его поступках, ибо его поступки основаны на ложном смирении и обманном самоуничижении.

Найдется среди людей и такой гордец, чья гордыня останется похороненной в его сердце и не проявится внешне. Такой в глубине души уверен, что он -великий мудрец, знающий все по-настоящему, и что немногие мудры, как он. Потому он не обратит внимание на мнения других, полагая, что трудное для него - нелегко и другим. И его ум, считает он, говорит ему обо всем настолько ясно и настолько просто, что он не посчитается с мнением несогласных с ним, пусть даже это будет мнение древних или современников. У него нет сомнения в собственных выводах! Все это порождение гордыни, которая сбивает мудрецов, стирает их разум, делает их глупцами. И даже ученики мудрецов, недостаточно служившие мудрецам, только-только прозревшие, полагают в душе, что им равны мудрецы из мудрецов. Обо всех сказано (Мишлей 16:5): "Мерзок перед Всевышним любой гордец".

От всего этого должен очистить себя желающий качества духовной чистоты. Он должен узнать и понять, что гордыня есть подлинная слепота, ибо человеческий разум не видит собственных недостатков и не знает собственной ничтожности. Если б человек мог видеть и знать правду, он удалился бы от всех этих дурных и поврежденных путей на огромное расстояние. Мы еще поговорим об этом, когда обратимся к качеству смирения, которое в словах р. Пинхаса упомянуто одним из последних в силу великой трудности достичь его.

А теперь поговорим о гневе. Вот есть гневливый, о котором сказали (Недарим 22а): "Каждый, кто гневается, как бы отрицает основные догмы" - и это тот, кто гневается на все, что другие делают против его воли, и наполняется гневом настолько, что теряет голову и разум. Такой человек способен разрушить весь мир, если сможет, потому что разум совершенно не управляет им, и он подлинно без ума, подобно диким зверям. Это о нем сказано (Иов 18:4): "Раздирающий душу во гневе своем! Из-за тебя ли опустеет земля?" Он, конечно, легко может совершить всякие преступления, если гнев побудит его к этому, ибо у него нет иного мотива к действию, кроме его гнева, и он придет к тому, к чему гнев побудит его.

И есть гневливый, далекий от этого, потому что гневается не на всякое - великое или малое - что случается против его воли. Но когда он доходит до гневного состояния - гнев его велик. Это тот, о котором мудрецы сказали (Авот 5:13): "/Ему/ трудно рассердиться и трудно успокоиться". И это, конечно же, есть зло, потому что во гневе он может стать причиной великого несчастья, а потом не сможет исправить то, что натворил.

И есть гневливый в меньшей степени, чем предыдущие. Его нелегко рассердить, и даже дойдя до состояния гнева, он гневается мягче и легче. Он не потеряет голову, но удержит гнев в душе. Такой человек дальше от зла, чем вышеупомянутые, но он не достигает чистоты, ибо еще даже не осторожен, и доколе гнев оставляет на нем след, он считается гневливым человеком.

А есть и такие, что еще меньше этого. Такого трудно рассердить, и его гнев не направлен на разрушение и уничтожение. Гнев его невелик - сколько продолжается его гнев? Мгновение, не более: с того момента, когда в силу натуры в нем пробуждается гнев, до того момента, когда разум выступает против гнева. Об этом сказали мудрецы: "Трудно рассердить и легко успокоить". Это добрая участь, поскольку человеческая природа все-таки пробуждается к гневу. А если человек пересиливает гнев так, что даже в самый острый момент гнев не горит в нем пламенем, а он пересиливает гнев настолько, что гнев даже долго не удерживается в нем, но проходит и исчезает, - такой человек, конечно же, достоин похвалы. И сказали мудрецы: "Поставил землю на запор" - то есть на том, кто запирает свой рот в час ссоры, чья натура уже пробудилась к гневу, а он, пересиливая себя, затыкает себе рот. Но свойство мудрого старца Гиллеля превосходит все это, ибо его ничто не сердило, и даже пробуждения гнева не было в нем. Это и есть совершенно чистый от гнева.

Даже в деле исполнения заповедей мудрецы предостерегают нас не гневаться. Это касается также учителя с нерадивым учеником и отца с непокорным сыном, j Не то, чтобы не нужно было их наказывать, наоборот, следует наказывать, но без гнева. Следует наказывать, чтобы вести по прямому пути, и те, кого наказывают, должны видеть гнев на лице того, кто наказывает. Но в сердце того, кто наказывает не должно быть гнева. И сказал Шломо (Коэлет 7:9): "Не спеши гневаться, ибо гнев обитает в лоне глупцов", и сказал Иов (Иов 5:2): "Ибо глупца убивает гнев". И сказали мудрецы (Эйрувин 656): "По трем вещам познается человек: по стакану его /косо/, по карману его /кисо/ и по гневу его /каа-со/".

Зависть также есть не более, чем недостаточное понимание и глупость, потому что завистник ничего не получает оттого, что завидует, и не вредит тому, кому завидует. Он вредит себе, подобно тому, что упомянуто (Иов 5:2): "Зависть умерщвляет глупца". Но тому, чья глупость так велика, что станет скорбеть и огорчаться, и сожалеть, увидев у другого какое-либо благо, даже имеющиеся блага не принесут удовольствие от огорчения по поводу увиденного у другого, -об этом сказал мудрец (Мишлей 14:29): "От зависти гниют кости".

Но есть и такие, кто сожалеет не столь сильно, и им не так уж больно по поводу увиденного у другого. Но они все же почувствуют в душе некоторое сожаление, или их хотя бы охладит вид поднимающегося на высшую ступень, если тот не из ближайших друзей. А| тем паче, если тот не из тех, с кем особенно дружен, и] тем более, если тот - пришелец из чужой земли. Ты увидишь: такие скажут, что очень рады или благодарны! за блага, которые оказаны тем, кому они завидуют, но душой они ослабеют. Такое часто случается с большинством людей, ибо, хотя они и не настоящие завистники, они не очищены от зависти. И тем паче, если преуспевает человек той же профессии, ибо каждый ремесленник ненавидит собрата и уж тем более, если тот преуспевает больше. Но если б они знали и понимали, что человек не смеет даже на волос дотронуться до приготовленного для другого, ибо все и вся от Всевышнего, согласно Его дивному замыслу и непостижимой мудрости - у них не было бы никакой причины сожалеть о благе других. Это предсказал нам пророк о будущем времени: ради того, чтобы благо евреев было полным, Всевышний уберет из наших сердец это дурное качество, и тогда не будет никто сожалеть и огорчаться из-за блага другого, а преуспевающему не придется прятать себя и свои дела из-за зависти. Об этом написано (Ишаяу 11:13): "И уйдет зависть Эфраима, и враги Иеуды погибнут. Эфраим не будет завидовать Иеуде, и Иеуда не будет враждовать с Эфраимом". Это мир и покой, царящий среди посланцев Всевышнего, которые рады своему служению - каждый на своем месте - и не завидуют друг другу, ибо все знают истинную правду и рады тому благу, которое есть у них, и довольны своей участью.

Взгляни: вожделение, страсть - сестра зависти, от которой изнемогает человеческое сердце до смертного часа, подобно тому, о чем сказали мудрецы (Коэлет Раба 1): "Человек умирает, не исполнив половины своих желаний". Но страсть в основном делится на два направления: во-первых, желание денег, богатства, и, во-вторых, страсть к почестям. Оба направления одинаково дурны по сути своей и приносят человеку много бед и зла. Именно желание разбогатеть ввергает человека в узы материального и накладывает на его шею хомут труда и занятости делами, подобно тому, о чем написано (Коэлет 5:9): "Кто любит деньги, тот не насытится деньгами". Именно это и уводит человека от служения, ибо сколько молитв теряется, и сколько заповедей забывается из-за множества труда и торговых дел, и уж тем более - изучение Торы! И сказали мудрецы (Эйрувин 55а): "Не за морем она" - не у тех, кто ездит за море по торговым делам; а также мы учим в Мишне (Авот 2:5): "Не всякий, кто помногу занимается торговлей, становится мудрее". Именно это подвергает человека многим опасностям и великой заботой вытачивет из него силы, даже если он достигает многого. И мы учим (Авот 2:7): "Множащий имущество, множит заботу". Именно оно, желание разбогатеть, часто заставляет человека нарушать заповеди Закона и даже природные законы разума.

А более того - тщеславие, ибо возможно, что человек покорит злое начало, касаемо богатства и прочих наслаждений, с ним связанных, но вот тщеславие толкает его, ибо не может человек стерпеть, видя себя в чем-либо меньше других. На этом пути споткнулись многие и пропали. Так лишь из-за тщеславия Иеровам бен-Неват пропал для будущего мира. Об этом сказали мудрецы (Санэдрин 102а): "Всевышний схватил его за одежду и сказал ему: "Покайся, и Я, и ты, и бен-Ишай будем вместе в Ган-Эден". Сказал Ему: "Кто первый?" Сказал ему: "Бен-Ишай первый". Сказал Ему: "Если так - я не хочу". Что привело Кораха к гибели и всех его сообщников вместе с ним? Только тщеславие, и вот этот стих полностью (Бамидбар 16:10): "Вы хотите еще стать коэнами". И мудрецы сказали нам, что все это случилось из-за того, что он, Корах, увидел, что Эли-цафан бен-Узиэль стал предводителем, а Корах хотел быть предводителем вместо него. Это же заставило Разведчиков оклеветать Страну, и этим они принесли смерть себе и всему своему поколению: они опасались, что их почет уменьшится, когда евреи войдут в Страну, и они уж не будут предводителями евреев, а на их место встанут другие. За что Шауль стал преследовать Давида? Только из-за почестей. Как сказано (Шму-эль I 18:7-9): "И ответили женщины, которые веселились, и сказали: "Шауль поразил тысячи, а Давид - десятки тысяч". И тогда "стал Шауль ненавидеть Давида с того дня и после". Что заставило Йоава умертвить Амасу? Только желание почестей! Ибо Давид сказал Амасе (Шмуэль II 19:14): "Если не будешь ты военачальником при мне во все дни".

Правило такое: тщеславие движет человеческим сердцем более других страстей и вожделений. Не будь его, человек согласился бы есть то, что может, надевать то, что прикрывает его наготу, и жить в доме, который укроет от различных происшествий. Пропитание было бы для него легким делом, и ему не нужно было изнемогать, добывая богатство. Но ради того, чтобы не обнаружить себя униженным и никчемным перед друзьями, берет человек на себя этот тяжкий груз, и нет конца его труду и страданиям. Поэтому сказали мудрецы (Авот 4:21): "Зависть, сладострастие и честолюбие лишают человека жизни в мире". И предостерегли нас (там же 6:5): "Не проси себе величия и не зарься на почести". Сколько людей готовы терпеть муки голода и унижать себя, живя на подаяние и не желая заниматься непочетным в их глазах ремеслом, из страха, что уменьшатся их почести! Что может быть глупее этого? Они скорее согласятся на безделье, которое приведет их к болезненной скуке и разврату, и грабежу, и ко всем главным преступлениям, лишь бы не унизить свое надуманное достоинство и не умалить свой воображаемый почет. Но мудрецы, которые всегда указывали и вели нас путями правды, сказали (Авот 1:10):

"Люби ремесло и ненавидь власть". И сказали еще (Пса-хим 11а): "Сдирай шкуру с падали на улице и не говори: "Я - великий ученый!" И сказали еще (Бава Бат-ра 110а): "Знай, что лучше человеку делать чуждую ему работу, но не нуждаться в помощи других".

Вот правило: тщеславие - одно из самых главных препон для человека, и он не сможет быть верным рабом Создателя, пока печется о собственном почете, ибо из-за собственной глупости он преуменьшает славу и почет, оказываемые Создателю. Об этом говорил Давид (Шмуэль II 6:22): "И я еще больше унижу себя и стану ничтожнее в глазах своих". Истинный почет есть лишь истинное знание Закона, и сказали мудрецы (Авот 6:3): "Лишь Торе подобает уважение", как сказано (Миш-лей 3:35): "Почет мудрые наследуют" - а все, кроме этого, - не более чем воображаемый и ложный почет, суета, и нет в нем пользы, и от него надлежит чистому полностью очиститься, лишь тогда он преуспеет.