В.В.Энгель, КУРС ЛЕКЦИЙ ПО ИСТОРИИ ЕВРЕЕВ В РОССИИ

Тема 12.    Марксистско-ленинская идеология и евреи.

К. Маркс о еврейском вопросе. Ленин и Сталин как главные теоретики большевистской партии по национальному вопросу. Два типа ленинских подходов к еврейскому вопросу: классический и тактический. Полемика Ленина с Бундом по еврейскому вопросу. Влияние взглядов Ленина на еврейский вопрос при формировании еврейской политики Советского государства. Коммунистическая модель подходов к еврейскому вопросу в ее воплощение в реальную политику в условиях исторического развития СССР.

С 1917 г. и до нач. 90-х гг. ХХ века господствующий в России режим большевиков провозгласил главенствующей идеологией марксизм-ленинизм.

Поскольку темой нашего курса является история евреев в этот период, для нас ключевым для понимания политики советских властей в отношении еврейского меньшинства является подход марксизма-ленинизма к национальному и, отдельно, к еврейскому вопросу.

Однако если в целом идеологами коммунизма считаются К. Маркс, Ф. Энгельс и В. Ленин, то идеологами национальной политики коммунистического движения по праву являются К. Маркс, В. Ленин и И. Сталин, признанный специалист большевистской партии по национальной проблеме и первый нарком по делам национальностей советского правительства.

Характерно, что из всех троих только Сталин не имел никаких еврейских корней. Однако и Маркс, бывший внуком раввинов, потомком нескольких поколений ученых-талмудистов, но обращенный в протестантство в возрасте 6 лет своим отцом, и Ленин, чей дед, Исраэль Бланк, принял православие для того, чтобы поступить в военно-медицинскую академию, были совершенно чужды еврейской культуре и традициям.

Идеологической основой взглядов Маркса на еврейский вопрос послужили: воинствующий атеизм, отрицавший любое позитивное влияние религии на общество, материалистическое понимание истории, теория о классовой борьбе как движущей силе исторического процесса.

Соответственно и отношение Маркса к иудаизму как одной из религий (причем религии, давшей жизнь двум мировым религиям) было резко отрицательным. С его точки зрения, иудаизм не может являться критерием не только нации, но и любой социальной группы.

Евреи по Марксу – это не нация, а социальная категория, несущая волею определенных условий ее формирования исключительно негативную, паразитическую смысловую нагрузку.

В своей статье «К еврейскому вопросу» (1843 г.) он пишет, что евреи – это «химерическая национальность», служащая только одному богу – капиталу. «Деньги – это ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть никакого другого бога».

По Марксу в иудаизме содержится презрение к теории, искусству, истории, презрение к человеку как к самоцели. Культ еврея – торгашество.

Подобное отношение к евреям было широко распространено в 40-х гг. XIX века среди французских социалистов и немецких младогегельянцев, с которыми Маркс был тесно связан.

Отождествление еврейства с буржуазным началом, общепринятое в этих кругах, привело Маркса к парадоксальному на первый взгляд выводу о том, что «эмансипация евреев в ее конечном значении есть эмансипация человечества от евреев», т.е. эмансипация предполагает полный отказ евреев от своего духовного наследия, исчезновение «еврейских начал» из жизни и культуры человечества. Иначе говоря, речь шла о полной ассимиляции евреев, об их растворении среди тех наций, в окружении которых они живут.

Таким образом, марксистский подход к еврейскому вопросу можно выразить следующим образом. Евреи – псевдонация, объединяющим началом которой является исключительно религия – иудаизим -, пропитанная духом презрения к человеку как самоцели. Исторические условия формирования еврейства способствовали превращению этой группы в социальную категорию, являющуюся олицетворением капиталистических начал в человеческом обществе. Для того, чтобы преодолеть эти начала необходимо растворить еврейство в окружающей их среде.

Для Маркса слова «еврей» и «капиталист» – синонимы. Еврейский банкир несет в себе опасность всему человечеству. Маркс никак не отреагировал на еврейские погромы в России, что позволило ряду исследователей заявить о его согласии с народниками и Бакуниным, рассматривавшими эти погромы как проявление классовой борьбы русских угнетенных классов, однако прямых доказательств этому нет.

В своей основной работе – «Капитал» Маркс вообще ни разу не упоминает евреев.

Идея добровольной и «естественной» ассимиляции евреев оставалась ключевой и в большевистском подходе к еврейскому вопросу.

Ленин на раннем этапе своего творчества вообще не уделял национальному вопросу какого-либо серьезного значения. С его точки зрения, на позднем этапе развития капитализма происходит взаимопроникновение и слияние наций, которое является следствием движения капиталов и трудовых ресурсов. Это слияние окончательно завершается после перехода общества к социализму, поскольку построение бесклассового общества снимает все противоречия, тормозящие этот процесс.

Однако тактика классовой борьбы в России, являвшейся, по выражению В. Ленина, «тюрьмой народов», заставила большевиков обратить внимание на национальный вопрос для того, чтобы привлечь на свою сторону союзников в рядах окраинных национально-освободительных движений (прежде всего, в Польше, Литве и Финляндии).

Поэтому в программе большевиков появился тезис о праве наций на самоопределение вплоть до отделения, который полностью устраивал все национальные движения левой ориентации, включая и Бунд. Однако именно с еврейскими национальными политическими движениями у большевиков возникли наибольшие осложнения.

Отношение большевиков к еврейству и его будущему определялось общими принципами их теории по национальному вопросу, который они считали второстепенным и подчиненным интересам классовой борьбы.

С точки зрения Ленина, «право наций на самоопределение» должно было применяться по отношению к нациям, имеющим определенную территориальную базу. Главной мотивацией этого постулата было стремление Ленина строить партию на принципе организационного централизма, которому противоречил федеративный принцип построения партии, предлагавшийся Бундом.

Исходя из этого, Ленин взял на вооружение определение нации, выдвинутое еще ранее видным теоретиком марксизма К. Каутским. Согласно этому определению, нацией можно признать только такую группу людей, которая обладает общностью языка и территории.

Евреи под это определение не подходили, хотя Бунд, а также ряд других политических партий являлись сторонниками другой теории - теории О. Бауэра, который считал главным признаком нации общность характера на почве общности судьбы.

Эти взгляды развил И. Сталин, считавшийся в большевистской партии главным специалистом по национальному вопросу.

«О какой общности судьбы и национальной связности может идти речь, например, у грузинских, дагестанских, русских и американских евреев, совершенно оторванных друг от друга, живущих на разных территориях и говорящих на разных языках?» - писал он в своей работе «Марксизм и национальный вопрос», опубликованной впервые в 1913 г.

Развивая далее определение наций Каутского-Ленина, Сталин дал более широкое толкование нации, которое после одобрения Лениным стало краеугольным камнем большевистской теории наций, не претерпевшей изменений и по сей день.

С точки зрения Сталина (большевиков), нация – это исторически сложившаяся устойчивая общность людей, характеризующаяся рядом признаков, а именно – общностью языка, территории, экономического и психического склада, проявляющегося в общности культуры; причем отсутствие хотя бы одного из них свидетельствует о том, что рассматриваемая общность не является нацией.

На основе этого определения Ленин и Сталин делали вывод, что евреи не являются нацией, поскольку их объединяет лишь религия и некоторые остатки национального характера. Поэтому их можно определить как «национальное меньшинство» (позже Сталин разделит «нацию» и «национальность» и отнесет евреев к «национальности»), которое неизбежно подвергнется ассимиляции, когда отпадут искусственные ограничения, вроде черты оседлости и антисемитизма.

Большевики в дореволюционный период, особенно Ленин, были ярыми противниками антисемитизма. Они рассматривали антисемитскую пропаганду как сознательное стремление наемников царизма обмануть рабочих и отвлечь их от революционной борьбы.

Еврейский рабочий, согласно Ленину, страдает не менее русского под гнетом капитализма и самодержавия и, кроме того, подвергается особой форме дискриминации, лишающей его даже самых элементарных гражданских прав. Антисемитизм же служит интересам господствующих классов, которым удается обмануть некоторых несознательных рабочих. Следовательно, борьба против антисемитизма является неотъемлемой частью борьбы против царского режима. Ему нужно противопоставить пролетарскую солидарность и пролетарский интернационализм.

Учитывая, что еврейское национальное меньшинство сохраняется исключительно по причине наличия антисемитизма, в том числе разного рода законодательных ограничений, очевидно, считал Ленин, что после крушения царизма и исчезновения антисемитизма исчезнет и само еврейское меньшинство в результате естественной ассимиляции. Следовательно, любые попытки «искусственно» пропагандировать национальную исключительность евреев – есть также попытка отвлечь еврейских трудящихся от решения общих классовых проблем, что является проявлением оппортунизма.

Именно в оппортунизме и обвиняли большевики бундовцев, которые не только настаивали, что евреи являются нацией, но и требовали построения партии по национально-федеральному признаку (см. выше), а также претендовали на роль «единственного представителя еврейского пролетариата».

Камнем преткновения в их споре с большевиками явилось также требования выдвижения в качестве программного требования лозунга национально-культурной автономии, который Ленин и вслед за ним Сталин считали вредным и отвлекающим еврейский пролетариат от общих задач классовой борьбы (собственно число евреев-рабочих среди большевиков до 1917 г. было небольшим – здесь приоритет держал Бунд).

По сути дела Ленин опасался, что принятие лозунга национально-культурной автономии приведет к ослаблению партии из-за ее дробления по национальному признаку.

В своей работе «Критические заметки по национальному вопросу» (1913 г.) он писал: «кто прямо или косвенно ставит лозунг «еврейской национальной культуры», тот (каковы бы ни были его благие намерения) – враг пролетариата, сторонник старого и кастового в еврействе, пособник раввинов и буржуа».

В работе «О культурно-национальной автономии» он писал также следующее: «Борьба против всякого национального гнета – безусловно, да. Борьба за всякое национальное развитие, за «национальную культуру» вообще – безусловно нет».

Образцом решения еврейского вопроса Ленин Европу, где, как он думал, «евреи получили полное равноправие и все больше сливаются с тем народом, среди которого живут».

Фактически вся полемика РСДРП, касающаяся еврейского вопроса в период до октябрьского переворота 1917 г. развивалась вокруг трех тем: борьба против антисемитизма, борьба против еврейского национализма за естественную (не принудительную) ассимиляцию евреев и отношения с Бундом.

Эта полемика велась Лениным со страниц партийной печати в его работах «Мобилизация реакционных сил и наши задачи» (1903 г.), «Проект резолюции о месте Бунда в РСДРП» (1903), «Критические заметки по национальному вопросу» (1913) и пр.

В итоге сформировался некий классический (дореволюционный) подход большевиков к еврейскому вопросу, в который элегантно вписались даже явно примитивные взгляды раннего Маркса на эту тему.

Суть его состояла в следующем:

Евреи не являются нацией. Это национальное меньшинство, существующее исключительно благодаря существующим в России антиеврейским ограничениям и антисемитским предрассудкам, питаемым существующим режимом. Достаточно режиму пасть вместе с его антиеврейской политикой и постепенно отомрет антисемитизм, а вместе с ним и те препоны, которые сдерживают естественную ассимиляцию евреев. Евреи смешаются с окружающими их нациями (аналогия с подходом Маркса). А сами эти нации в дальнейшем образуют единую социалистическую нацию трудящихся.

Фактором, который может искусственно затормозить естественную ассимиляцию евреев может стать пропаганда еврейской самобытности, национализма и сионизма как наиболее реакционной части еврейского национализма. Попытка сионизма создать еврейское государство есть закамуфлированная попытка еврейской буржуазии отвлечь еврейские трудовые массы от решения насущных вопросов классовой борьбы и социалистической революции. С этим сознательные пролетарии всех национальностей должны активно бороться. Любая пропаганда еврейской национальной культуры является также вредной и не допустимой.

Попытки создания отдельных еврейских социал-демократических партий – также есть попытка оппортунистов от рабочего движения увести еврейских рабочих в сторону от насущных задач общей классовой борьбы, что объективно выгодно интернациональной буржуазии. С этим нужно бороться путем размежевания с оппортунистами и привлечением в партию РСДРП честных, но обманутых партийцев на индивидуальной основе.

Характерно, что сам Ленин никогда не страдал личным бытовым антисемитизмом, последовательно отстаивая равноправие евреев, в отличие, например, от Сталина.

Тем не менее, теоретический подход дореволюционных большевиков к еврейскому вопросу оказался непригодным после завоевания ими политической власти в России.

Во-первых, снятие правовых ограничений с евреев после февраля 1917 г. не привело к автоматической ассимиляции еврейского народа. Более того, по всей стране стали создаваться различные общества еврейской культуры, а сионистские организации, выйдя из подполья, превратились в наиболее влиятельную политическую силу в еврейском мире.

Во-вторых, гражданская война инициировала новую страшную волну еврейских погромов, часто не контролируемых противостоящими армиями и политическими силами. Это был стихийный разгул масс.

В-третьих, евреи были, а с началом революции этот процесс еще более усилился, наиболее активной частью революционного движения. Более того, это была наиболее образованная его часть.

В-четвертых, поскольку специфические условия России сильно облегчали привлечение евреев на сторону революции, а в годы гражданской войны защита советской власти во многих случаях «сливалась, - как писал Ленин, - для евреев с защитой от физического истребления», евреи становились естественными и наиболее простыми для большевиков союзниками советской власти.

Именно поэтому Ленин был инициатором как выдвижения евреев на ведущие посты в государственном и партийном аппарате, так и объявления вне закона антисемитизма, погромщиков и подстрекателей к погромам (декрет Совнаркома «О пресечении в корне антисемитского движения», 1918 г.).

Одновременно, принимая во внимание важность привлечения на сторону большевиков всей еврейской массы, которая представляла собой, особенно в бывшей черте оседлости, крупную этническую общность с собственной культурой и языком, большевики пошли на пересмотр своей дореволюционной доктрины по еврейскому вопросу.

Ленин согласился с тем, что из чисто тактических соображений, необходимо поддерживать еврейскую культуру на идиш, который стал восприниматься советской властью в качестве национального языка российских евреев. Более того, в некоторых статьях этого периода Ленин называет евреев «нацией».

В частности, в 1919 г. в работе «Пункт программы в области национальных отношений», он утверждал, что «со стороны рабочих тех наций, которые были при капитализме угнетателями, требуется особая осторожность к национальному чувству наций угнетенных (например, со стороны великороссов, украинцев и поляков по отношению к евреям…), содействие не только фактическому равноправию, но развитию языка, литературы…».

Таким образом, отрицание коллективного права евреев на национальное самоопределение, предсказание неминуемой и быстрой ассимиляции, отрицание еврейской национальной культуры, в том числе языка идиш как еврейского национального языка перестали быть неотъемлемой частью большевистской идеологии. Это произошло весьма легко, также как легко большевики часто на 180 градусов меняли свою точку зрения по другим вопросам, поскольку в соответствии с общей марксистской позицией, общество находится в процессе постоянного диалектического развития, следовательно, решение тех или иных проблем зависит от конкретных исторических условий.

Не все большевистские формулы, касающиеся еврейского вопроса, были официально отменены или подвергнуты перетолкованию. Например, никто не опроверг ленинско-сталинское определение нации, из которого следовало, что евреи не являются нацией. Тем не менее, политика коммунистической партии по отношению к евреям стала строиться на принципах, которые часто полностью противоречили дореволюционным высказываниям большевистских вождей.

В итоге сложился некий новый «тактический» подход большевистской идеологии к еврейскому вопросу, который включал в себя следующее:

Поощрение развития еврейской культуры на языке идиш, признанном «национальным языком российских евреев».

Отказ от тезиса неизбежной и естественной ассимиляции евреев в ближайшем будущем.

Фактическое принятие тезиса о национально-культурной автономии евреев в России в рамках общей классовой политики – евреям дозволялось строить «культуру, национальную по форме и социалистическую по содержанию» (также как и любым другим народам.

Ивритская культура объявлялась буржуазной, сионистской и чуждой российскому еврейству, а ее развитие запрещалось.

Сионизм объявлялся контрреволюционной идеологией, направленной на отвлечение евреев от задач классовой борьбы на своей родине.

Иудаизм и еврейская религиозно-историческая традиция, также как любая другая религия в коммунистической России, объявлялся орудием свергнутых эксплуататорских классов и «опиумом для народа».

Против еврейской религии, сионизма и пропаганды ивритской культуры была развязана настоящая война. При этом параллельно мощный импульс получило развитие идишистской культуры. В первые годы советской власти активизировалась и борьба с антисемитизмом, евреи получили реальное равноправие с другими народами России. Их процентное участие в органах государственной власти и партийном аппарате увеличивалось год от года и вскоре стало одним из передовых.

Таким образом, политика коммунистических властей России и СССР в XX веке в отношении евреев строилась на основе ленинско-сталинского подхода к еврейскому вопросу и изменялась под воздействием объективных и субъективных обстоятельств, характеризовавших исторический процесс в рассматриваемый период.