Ш. Д. ГОЙТЕН ЕВРЕИ И АРАБЫ - ИХ СВЯЗИ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВЕКОВ

ГЛАВА 7.

РАЗВИТИЕ КУЛЬТУРЫ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА В ПЕРИОД АРАБСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА

6. Другие духовные контакты

1в) Народная религия и обычаи

Любимое место встречи для культур народов, живущих вместе, это массовая религия и обычаи. В особенности это относится к евреям и арабам, у которых была в общем одна и та же культурная база. Оба эти народа были наследниками древней эллинистической цивилизации, оба они встретились на более высоком уровне духовно-религиозного и теологического мышления.

Мусульманам IX в. было известно, что евреи, если имели возможность, перевозили своих покойников в Палестину, чтобы похоронить там, так как верили, что воскресение мертвых произойдет на Святой Земле. Мусульмане вскоре последовали их примеру, и начиная с X в. тела многих известных мусульман были привезены в Иерусалим для погребения.

По еврейским народным представлениям, наказание человеку не откладывается до будущих времен, до Дня воскресения из мертвых, а начинается сразу, как только тело зароют в землю. По древнему мусульманскому преданию, эту тайну о "муке гробницы" Аише, любимой жене Мухаммада, поведала мединская еврейка, которая научила ее, как избежать этой неприятной перспективы путем правильной жизни в этом мире. Позднее детали насчет первых часов умершего в могиле вернулись назад, из мусульманского фольклора в еврейский.

Самым центром, точкой опоры массовой религиозной жизни в мусульманских странах служит паломничество к гробницам святых. В IX в. оно порицалось в мусульманских кругах как еврейское заблуждение.

Однако в следующем столетии один караимский писатель в Иерусалиме клеймил паломничество как разновидность идолопоклонства, которую евреи заимствовали у мусульман. Разумеется, истина заключается в том, что эти паломничества представляют собой остатки более древней цивилизации, факт, ознаменованный участием представителей различных религий в посещениях гробниц одних и тех же святых.

Кроме Палестины, другим местом классического почитания святых была Северная Африка. Л.Вуано в своей книге "Pelerinages judeo-musulmans du Maroc" (Paris, 1948) описывает мусульманские гробницы, посещавшиеся евреями, еврейские гробницы, посещавшиеся мусульманами, и не менее 31 таких, которые равно почитались последователями обеих религий.

Из тех мусульманских святых, которые привлекали евреев, я хотел бы упомянуть Лаллу Джамилю ("Прекрасную даму") - по поверью, она помогает бесплодным женщинам забеременеть, как это делала древняя богиня плодородия. Характерным представителем еврейских святых, которых почитали мусульмане, является Амрам бен Дайан, посланец раввинистической школы Хеврона в Палестине, который прибыл в Марокко в XVIII в., чтобы собрать там средства. Его сопровождал сын, который заболел и был на краю смерти, и тогда отец попросил Бога пощадить жизнь его ребенка и взять вместо этого его собственную. Его молитвы были услышаны: сын поправился, а он умер. Его гробница в марокканском городе Уаззан до сих пор почитается евреями и мусульманами как место чудесного исцеления.

Точно так же в Йемене гробница Шалома Шабази, святого и поэта XVII в., была национальной святыней евреев этой страны. Но из множества легенд и историй об этом святилище явствует, что и мусульмане, отчаявшись в других святых, прибегали к помощи Шалома Шабази, иногда небезуспешно. Любопытно, что среди йеменских евреев, теперь живущих в Израиле, наблюдается активное движение по перенесению костей святого в Израиль, возглавляемое бывшим известным рабочим лидером, членом парламента. Против этого движения публично выступил только один йеменский еврей - научно мыслящий молодой человек, который изучал арабский язык в Еврейском университете Иерусалима.

Было бы несправедливо относить эти явления просто к разряду "языческих пережитков". Здесь имеет значение интерпретация самих местных жителей, а более строгих монотеистов, чем евреи и мусульмане Йемена и Северной Африки, найти трудно. Каждый здесь знает, что это не сам святой, а его заступничество перед Богом может произвести чудо. Несомненно, что исторически почитание гробницы и связанные с ним обряды восходят к домонотеистическим пластам, но все они оказались под воздействием и получили обрамление идей и институтов иудаизма и ислама. Любознательный читатель может познакомиться с дискуссией по этому вопросу, изложенной Ж. Берком, в новом периодическом издании "Studia Islamica" Р. Бруншвига и И. Шахта (vol.1, Paris, 1953).

Сходная ситуация наблюдается в области, так сказать, суеверной практики - вызывании дождя, отведении прочь саранчи, исцелении людей и скота при помощи амулетов и прочих магических средств. Вера в то, что молитвы святых могут вызвать дождь, проиллюстрирована в Талмуде многими рассказами, немало их проникло в исламскую литературу. В Йемене во время засухи соседи почти заставляли евреев, ходатайство которых считалось особенно эффективным, держать пост и собираться вместе с детьми на их кладбищах для молитв о дожде. Вместе с тем, когда мусульмане приносили жертвы своим местным святым, чтобы обеспечить дождь, евреев просили оплатить часть расходов на жертвенное животное, так как им принадлежали поля, которым пойдет на пользу дождь, вызванный этими жертвами.

Великое беспокойство человеку Ближнего Востока доставляет нашествие саранчи, которая грозит страшной бедой полям и деревьям. Многие деревенские раввины в Йемене считались способными "отвести" саранчу при помощи молитвы или каббалистических действий. "Отведение" саранчи от одного района, конечно, означало направление ее на другой. Там приходилось браться за дело другому чудодею, возможно мусульманину. Было принято, чтобы в магическом сражении между двумя заклинателями местные мусульмане объединялись с раввином своего района против мусульманского функционера, практиковавшего у соседей.

Почти все евреи в мусульманских странах умели читать - по крайней мере, в Йемене, - тогда как большинство сельских мусульман были неграмотными. Поскольку писание было одним из самых популярных магических средств, еврея часто считали кем-то вроде знахаря, способного совершать всяческие чудеса при помощи искусства письма.

Вдобавок еврей отличался по внешности от окружавших его арабов, особенно своей прической, одеждой, родом занятий и всем своим образом жизни; а ведь человеку свойственно приписывать чужаку таинственные способности и свойства.

В талмудические времена, когда арабы были еще чужестранным меньшинством в пределах стран Палестины и Ирака, они славились среди евреев как мастера колдовства и магии.

Чтобы показать наивную веру сельских арабов в магическое могущество грамотных евреев, достаточно привести два примера.

Один приятель, выходец из Йемена, рассказывал мне, что, когда он выполнял работу в доме одного мусульманского домовладельца, жена хозяина попросила написать для нее "приворот": она была бездетна, и муж к ней охладел. Мой друг, принадлежавший к рационалистическому еврейскому реформаторскому движению, которое относилось с отвращением к подобным действиям, отказался. Женщина, однако, не сомневалась, что он поступил так из притворной скромности (отказ от чести или задания входит в еврейский и в мусульманский этикет, почти такой же строгий, как существовавший когда-то в Китае). Поэтому она повторяла свою просьбу так настойчиво, что он вынужден был подчиниться. Очевидно, при поддержке еврейских чар она вернула себе любовь мужа и со временем родила ему сына. А мой друг совершенно забыл всю эту историю. Через год, когда он вернулся в эту деревню, его встретили "под барабанный бой и радостные клики" и осыпали дарами, которые он принял с некоторой опаской.

Один известный переписчик рассказывал мне, что он трудился над копией свитка Торы, когда какой-то кочевой араб ворвался к нему в дом и потребовал немедленно написать ему заклинание для его овец, которые совсем разболелись. Разозленный тем, что его прервали, переписчик нацарапал сочное ругательство на клочке бумаги и вручил его незваному гостю. Но больные овцы поправились, и, когда писец, который был также ремесленным мастером, во время сбора урожая послал сына собрать положенную ежегодную плату за свои услуги, он получил в придачу к обычной мере зерна самого жирного барашка в стаде за свое чудесное лечение!

Близость между арабами-мусульманами и восточными евреями заметна также в продуманных и продолжительных церемониях и трапезах, связанных со свадьбой и с кончиной. Как говорится в йеменской пословице: "Мужчина радуется жизни только дважды - когда он женится и когда умирает".

Обрядовая каша из пшеницы (зура) - в праздничные дни, раскраска невесты и жениха хной и другими растительными красителями, бритье головы жениху и выстригание невесте челки надо лбом, ритуальное омовение, торжественная передача приданого и публичное подношение гостями подарков, шествие невесты и еда, которую молодая пара вкушает наедине, роскошный пир по окончании траура, - все эти и многие другие церемонии обнаруживаются в разных вариантах и в арабской и в еврейской общинах.

Подобным же образом они являют общие принципы и практику по отношению к беременности, рождению и воспитанию детей, первому бритью головы мальчика, детским играм и обучению, отдыху взрослых, их социальным предубеждениям и предрассудкам.

Аналоги многим деталям того, о чем говорилось в этом подразделе, можно найти и за пределами еврейского и арабского мира. Оказывается, что народный обычай и религия являются не столько показателем культурного контакта, сколько общим пережитком предшествующей стадии цивилизации.

Как бы то ни было, весьма значительная порция этих идей, обычаев, поведенческих моделей нашла свой путь в еврейский и мусульманский "устный закон"; они были включены в литературу еврейского Талмуда и мидраши и в мусульманские хадисы, а частично вошли в официальный ритуал обеих религий. Следовательно, им принадлежит важное место на любой стадии еврейско-арабского симбиоза.