Гринберг Э. История еврейского народа в эпоху Второго Храма

ГЛАВА VI. МУДРЕЦЫ (ХАХАМЕЙ) ЯВНЫ.

1. Явне - новый центр иудаизма.

2. Мудрецы Явны и их общественная деятельность.

1. Первая Иудейская война /66-73 гг./ закончилась поражением и разрушением Второго Храма. Падение Иерусалима и разрушение Храма были тяжелым ударом для всего еврейского народа. Много евреев погибло при осаде Иерусалима, в боях в Галилее, Заиорданье и в Иудее. Тысячи были взяты в плен, проданы в рабство, Большая часть городов и селений была разрушена и сожжена.

И все же еврейский народ не был окончательно сломлен. Свидетельством тому служит быстрое преодоление экономической разрухи уже в конце 1 века. Многие пленные были выкуплены палестинскими жителями или еврейскими общинами тех городов куда они были проданы в рабство. Другие освободились собственными усилиями или были отпущены на волю хозяевами, Часть изгнанников осела на чужбине, но многим из них удалось вернуться на родину. Лишь некоторые из разрушенных городов, как, например, Иерусалим и Иотапата /Иодафат/ не были вновь заселены. Все другие были восстановлены вскоре после окончания войны.

Из эллинистических приморских городов и их окрестностей евреи были совершенно вытеснены; часть их была перебита язычниками, часть бежала. Все же в конце 1 века многие евреи вновь начинают селиться там.

Вскоре пошло на подъем и сельское хозяйство. В литературе и в исторических памятниках начала II века уже отражаются нормальные экономические условия; описывается тщательный уход за полями и упоминается искусственное орошение.

Началось восстановление и духовной жизни народа. Император Веспасиан разрешил Иоханану бен-Заккаю создать духовный центр иудаизма в Явне /Ямния/, расположенной в приморской полосе. Там Иоханан бен-Заккай учредил новый Синедрион, который после разгрома стал, как прежде, культурным и религиозным авторитетным органом для евреев Палестины и диаспоры. Вновь Синедрион устанавливал наступление праздников и определял новые формы богослужения вместо жертвоприношений в Иерусалимском Храме. Своих учеников, потрясенных разрушением Храма, где "искупляются грехи Израиля", Йохан бен-Заккай утешал: "Сын мой, не убивайся! Есть и иной путь искупления. А в чем он заключается? - В благодеянии. Ведь сказано: "Ибо Я милости хочу, а не жертвы" /Осия VI, 6/.

С первых же шагов своей деятельности Иоханан бен-Заккай наткнулся на внешние препятствия. В годы, последовавшие непосредственно за поражением, римские власти относились к Синедриону с недоверием. Были и трудности внутреннего характера. Значительная часть ученых не могла примириться с руководством законоучителя, оставившего осажденный Иерусалим и сдавшегося на милость римлян. Даже некоторые из самых верных его учеников не последовали за Иохананом в Явне. Все же несомненно, что именно он заложил основы для возрождения духовной жизни и оформления национально-общественного бытия народа, утратившего свою политическую независимость и свой религиозный центр.

2. Еврейский народ со дня его формирования постоянно воспитывали и учили соблюдать законы Торы. После освобождения от египетского ига Моше Рабейну, позже Иешуа бен-Нун. После овладения землей предков /1200-1025/ судья /шофтим/ учили еврейский народ Торе. При царе Давиде выделяются грамотные люди - софрим. Первоначально их делом была запись священных текстов или их переписывание, а также ответственность за точную передачу текстов будущим поколениям. Более поздние источники определяют их обязанности следующим образом: "Первые ученые именовались софрим, потому что они считали все буквы Торы". Толкование слов софер через первоначальное значение его корня "сфр" /считать/ вряд ли представляет этимологический интерес, но оно правильно по существу. Лица, ответственные за точность текстов, были облечены особым авторитетом, их работа оплачивались из казны Храма, и они не происходили из священнических семей. Нет сомнений в том, что они не принадлежали к высшей знати, и независимо от того, считались ли они служителями Храма или работали вне его пределов, - эти писцы в большинстве своем не были богаты.

В годы Первого Храма учителями народа были пророки. Хотя они, несомненно, наложили отпечаток на историю Израиля и Иудеи после раскола единого царства, их влияние не было исключительным, и их мнение не всегда являлось решающим. Кроме них, были цари и вельможи, служители Храма и "те, кто вершат закон"; были и лжепророки, против которых, великие еврейские пророки направляли свои пламенные речи. Изречения этих пророков, их видения, обличения и утешения сохранились и были записаны. Вместе с законом Моисея и другими вдохновенными письменными памятниками они вошли в канонический текст Священного Писания.

Канонизация этого текста была делом рук хахамим, и три составляющие Библию части - Пятикнижие (Тора), Пророки (Невиим) и Агиографы (Ктувим) - стали для них главным предметом изучения и размышлений. К концу периода Второго Храма, совпадающему с окончательным этапом канонизации Священного Писания, образ хахама выступает во всей своей полноте. После разрушения Второго Храма во главе хахамим /мудрецов/ встал рабби Иоханан бен-Заккай. Изменившиеся условия требовали создания новой верховной власти, в обязанности которой входило бы восстановление религиозной жизни народа. Рабби Иоханан посвятил этому делу всю свою энергию и умение. Исторические памятники ничего не сообщают о его официальном положении, как и о характере созданного Синедриона. Достоверно известно лишь, что после него раббан Гамлиэль из рода Гиллеля был одновременно и патриархом и ав-бейт-дин в Явне. О его внешнем статусе свидетельствует то обстоятельство, что его назначение было утверждено римским проконсулом Сирии. Среди своего народа он также был центральной фигурой не только как хахам и ав-бейт-дин, но и в силу своего происхождения из рода Гиллеля.

Положение патриарха, несомненно, существенно менялось в зависимости от его характера и личных качеств, его эрудиции и административных способностей. Многое определялось и отношениями с иноземными, т.е. римскими, властями.

Новые политические условия возложили на патриархов обязанности, которые до того выполнялись другими. Соблюдение, подчинение законоведческой и религиозной деятельности в духе Галахи обеспечивалось централизованными назначениями и тщательным отбором учеников. Раббан Гамлиэль II из Явне считал, что в функции патриархов входит, помимо всего, создание централизованной системы судопроизводства, которая действовала бы в городах и деревнях. Поддержание связей с евреями диаспоры должно было также быть обязанностью патриархов. Это означало не только поездки патриарха в Рим в сопровождении старейшин. Надо было направлять послов в заморские центры в Аравии, Киликии, Африке, Каппадокии и Газаке /Мидия/, Это требовало назначения должностных лиц и передачи дела общины в руки чиновников.

Вопрос обеспечения хахамим, занимающих официальные должности, средствами к существованию должен был вызвать глубокие изменения в социальном и экономическом положении многих из них. В нем таилась даже угроза ущерба моральному облику хахама, которому нельзя было назначать жалованье из общественной казны. Поскольку хахам не обладал собственными средствами, его содержание зависело от верховного руководителя народа, т.е. патриарха.

Согласно историческим хроникам, во времена Домициана римские власти преследовали Гамлиэля, и он был вынужден постоянно скрываться. Лишь после смерти Домициана он стал главой Синедриона в Явне, При Гамлиэле произошла перемена не только в масштабах деятельности Синедриона, но и в отношении к нему как римских властей, так и еврейских общин Палестины и диаспоры. По имеющимся данным нет возможности установить, когда именно Гамлиэль был признан властями и какие полномочия были ему предоставлены. Известно лишь, что он ездил в Антиохию к римскому наместнику и что римские власти посылали своих чиновников ознакомиться с характером возобновленного еврейского судопроизводства.

Известно также, что он в сопровождении группы законоучителей несколько раз посетил Рим, очевидно, с целью завязать отношения с еврейской общиной в столице империи или для переговоров. При нем в Явне сосредоточились и те законоучители, которые не желали жить там при Иоханане бен-Заккае. Гамлиэль часто посещал разные города страны и даже снял с должности одного городского голову за недостойное поведение. Именно в этот период определился характер многогранной деятельности Синедриона, ставшего одновременно высшим органом самоуправления, законодательным учреждением и духовной академией. В Явне начался новый этап объединения и систематизации теоретических принципов законоположений, основанных на изучении Торы.

В ту пору возобновился обычай отправлять посланцев /"шлихим"/ от имени Патриарха /паси/ и Синедриона во все города Палестины и диаспоры. Эмиссары Синедриона, в большинстве своем выдающиеся ученые из Явне, как, например, рабби Акива и рабби Иошуа, объезжали всю еврейскую диаспору - от Рима, Египта, Сирии, Малой Азии и Вавилонии вплоть до Мидии и Африки. Они преподавали в диаспоре "устное учение" и следили за распорядком общин. Их влияние на назначение общинных руководителей было решающим, и они обладали правом смещать нерадивых. Эти поездки имели и экономическое значение, так как эмиссары привозили с собой средства, собранные в диаспоре на нужды палестинского центра.

В этот период, т.е. между 70 и 132 годами, окончательно прекратилась острая борьба между различными религиозными и политическими течениями, столь характерная для десятилетий, предшествовавших восстанию. Не слышно было больше о существовании саддукеев и ессеев. Решительные меры, принятые против христианства, привели к его отрыву от иудейства. Различные еврейско-христианские секты либо вернулись к иудейству, либо окончательно отпали от него.

В академии в Явне были установлены формы соблюдения религиозных праздников, не связанные с прежде обязательным паломничеством в Иерусалимский Храм, с храмовой обрядностью и с жертвоприношениями. Были установлены тексты молитв и порядок их чтения. Под наблюдением ученых Явне

Библия была заново переведена на греческий язык прозелитом из Понта по имени Аквила.

На собраниях законоучителей в Явне неоднократно обсуждались и решались проблемы, возникавшие в народе как в области духовного и культурного развития, так и в практической жизни. Одним из жгучих вопросов того времени был вопрос о том, как должен вести себя еврей, насильно принужденный нарушить заветы Торы. Законоучители постановили, что в таких случаях еврей не обязан жертвовать своей жизнью для выполнения всех предписаний Торы; однако три запрета нельзя ему нарушать даже под угрозой смерти: идолопоклонство, кровопролитие и кровосмешение. Но в периоды массовых гонений, когда власти издают особые декреты, направленные на то, чтобы заставить евреев отречься от своей религии и ее запретов, каждый еврей должен быть готов умереть за соблюдение даже самого незначительного обряда. В связи с вопросом о том, следует ли отдавать предпочтение изучению Торы или практической деятельности, было постановлено, что изучение Торы - дело первостепенной важности, ибо именно оно приводит к правильным поступкам и достойному поведению.

Значительная часть обсуждений и дебатов в Явне имела своей целью не практические выводы и предписания, а выработку основных принципов иудаизма, выраженных в форме нескольких правил, обязанных для каждого еврея. Так, например, рабби Акива считает наиболее существенным заветом еврейской религии наставление, содержащееся в книги Левит /XIX, 18/: "Возлюби ближнего твоего, как самого себя". Однако его ученик и коллега Шимон бен-Азай кладет в основу учения библейский стих из книги Бытие /V,)/: "Когда Бог сотворил человека, по подобию Божию, он создал его". Таким образом, рабби Акива основывает отношения между людьми на равенстве и на любви, проявляющейся в повседневной жизни, а Шимон бен-Азай базирует их на любви к Богу. Любовь к ближнему не что иное, как любовь к Богу, и каждый проступок по отношению к человеку является как бы оскорблением, нанесенным самому Богу.

Обсуждения и решения этих и аналогичных вопросов имели огромное влияние на еврейскую литературу, на национальное мышление, на исторические пути всего народа и на уклад жизни каждого еврея на протяжении многих столетий в Палестине и в разных странах диаспоры.

Среди личностей, основавших и упрочивших органы национального руководства, не было никого из тех, кто принадлежал к священнической аристократии, стоявшей во главе иерусалимского общества до разрушения Храма, или к олигархии столицы и других городов. Общественное и духовное руководство состояло исключительно из мудрецов и законоучителей. Некоторые из них были известны еще в Иерусалиме, но большинство выдвинулось лишь после разрушения Храма. Среди них имелись как потомки почетных и богатых семейств, так и люди самого бедного происхождения.

В первый период деятельности Синедриона в Явне выдвигаются два ученика рабби Иоханана бен-Хаккая: Иегошуа бен-Ханания и Элиззер бен-Гурканос. Иегошуа бен-Ханания был левитом и в свое время служил в Храме. Уже тогда он пользовался влиянием среди законоучителей. Он был очень беден. Ремесло, которым он занимался - производство иголок, - давало ему весьма скудные средства к существованию. Однако его выдающаяся личность наложила неизгладимый отпечаток на деятельность духовного руководства в Явне. Он был, несомненно, одним из вождей евреев в первые годы правления императора Адриана. В его подходе к установлению правовых норм чувствуются творческая мысль и глубокий гуманизм. Иегошуа бен-Ханания прилагал много усилий к тому, чтобы умерить раскольнические тенденции крайних элементов и чтобы мнение большинства членов Синедриона было решающим, даже когда оно шло вразрез с мнением самого патриарха,

Рабби Иегошуа принимал участие в поездках руководителей Синедриона в Рим. Его имя упоминается в связи с обращениями еврейских делегатов к важнейшим представителям властей и римско-эллинистического культурного мира, встречами с ними. Иегошуа бен-Ханания фигурирует как центральная личность в диспутах с христианами и язычниками. Он придерживался умеренных взглядов по отношению к римским властям, и ему приписывается ряд мероприятий по успокоению народа в моменты брожений.

Сподвижником и оппонентом Иегошуа бен-Ханании был рабби Элиэзер бен-Гурканос, сын зажиточного крестьянина. Он сблизился с кругами законоучителей, будучи уже человеком средних лет. Рабби Элиэзер o представитель консервативного направления в законоучении и по духу близок к школе Шаммая. Несмотря на то, что в юридических вопросах постановления мудрецов по большей части шли вразрез с его мнением, он все же имел немалое влияние на юридическое мышление, на формирование правовых норм своего времени и на их развитие в последующие поколения. Элиэзер бен-Гурканос совершил ряд путешествий по Палестине и странам рассеяния, преследующих различные цели как внешнеполитического, так и культурно-педагогического характера. Его деятельность в большой степени содействовала сближению и взаимопониманию между диаспорой и духовным центром в Палестине,

Самой выдающейся личностью последующего периода деятельности Синедриона в Явне был рабби Акива бен-Йосэф. Он родился в бедной семье и в юности был пастухом. Лишь в зрелом возрасте он начал изучать Тору, добывая себе трудом чернорабочего средства к нищенскому существованию. Рабби Акива - один из столпов еврейской культуры. Его многогранное творчество в области законоучения /"Галаха"/ и моралистических сказаний, основанных на библейских текстах /"Агада"/, заслуженно выдвинуло его на первое место среди духовных вождей еврейского народа. Он был несравненным учителем и наставником, видным деятелем национального руководства, отличавшимся своей неутомимой энергией. Личность рабби Акивы производила огромное впечатление, так же как его обхождение с людьми, его образ жизни и поведение во всех перипетиях его жизненного пути. Рабби Акива неустанно трудился над тем, чтобы исчерпать всю сущность Галахи, над ее обоснованием, толкованием, определением ее принципов и ее последовательным систематизированием. В ходе его преподавания и толкования закон нередко приобретал новый облик или заново формулировался. Его система толкования Библии направлена на то, чтобы обнаружить скрытый смысл текстов, исходя из предпосылки, что в священном писании имеется добавочное, сокровенное значение, в которое необходимо вникнуть.

В литературе библейских комментариев рабби Акива был основоположником течения, стремившегося придать значение каждой букве в Торе и найти аллегорический смысл и символическую сущность некоторых книг Библии. В качестве учителя и духовного вождя он не раз объезжал страны диаспоры, выполняя и политические задания, Рабби Акива был сторонником независимого и свободного толкования Торы. Об этой независимости также свидетельствует замечательная Агада, повествующая о посещении Моисеем академии рабби Акивы. Моисей - законодатель слушает устную речь великого рабби и чрезвычайно озадачен мнениями, которым тот находит основания в Торе Моисея. Этот рассказ о рабби Акиве, принадлежавший Раву - главе вавилонских амораев, - является кульминационным моментом долгого спора между двумя противоположными подходами. Одну сторону представляли традиционалисты, в основном придерживавшиеся стандартных предписаний устного наследия. Другую составляли сторонники права на свободное толкование как писаной, так и устной Торы, В то время, как учителя рабби Акивы - рабби Элиэзер бен Гурканос и рабби Иеошуа - опирались, главным образом, на устную традицию, сам рабби Акива отдавал предпочтение методу толкования, главными элементами которого были нововведение и спонтанная интуиция. Толкования и постановления раввинов, основанные на раскрытии тонкостей библейского текста, он считал неотъемлемой частью Торы, данной Моисею на Синае. Агада Рава о посещении рабби Акивы Моисеем является выражением победы школы Акивы, поскольку ее принцип - принцип нововведений одобряется самим Богом,

Рабби Акива был ревностным сторонником восстания Бар-Кохбы, а возможно, даже одним из его вдохновителей и зачинателей. Он был казнен во время репрессий, последовавших за подавлением восстания. Как истинный мученик, Акива геройски принял пытки страшной казни, проявив свою непоколебимую веру и несокрушимую преданность народу. По преданию он испустил дух с возгласом "Эхад", - т.е. "Един", - последнее слово библейского стиха и обязательной молитвы, произносимой два раза в день: "Слушай, Исраэль! Господь Бог наш - Бог един" Героическая смерть рабби Акивы способствовала тому, что облик его еще глубже врезался в память современников и в историческое и религиозное сознание еврейской нации. Большая часть его многочисленных учеников погибла во время восстания Бар-Кохбы. Однако те из них, кто уцелел, восстановили общественную и культурно-религиозную жизнь в Палестине после тяжелой разрухи, постигшей страну в связи с подавлением восстания.

Наряду с центральной академией в Явне, в различных городах и селениях процветали и другие важные учебные заведения. Законоучителям удалось не только преодолеть опустошение, последовавшее после разрушения Храма, но и возродить культурную активность во всех слоях народа. Недаром период деятельности рабби Акивы и его современников вошел в историю как кульминационный пункт развития "устного учения". Эпоха Явны заканчивается восстанием Бар-Кохбы.

После восстания Бар-Кохбы и разрушения центра иудаизма в Явне еврейские мудрецы /хахамим/ продолжали творить. Самой выдающейся личностью этого периода был рабби Меир - потомок герим, т.е. нееврев, перешедших в иудейскую веру. Он оказал огромное влияние на формирование собраний правовых норм устного учения - Мишна. Его жена Брурия также была выдающимся ученым.

Первые собрания ученых происходили в условиях полу-подполья. Позже в конце II века сын Шимона - глава Синедриона и Патриархата Иеуда га-Наси окончательно отредактировал Мишну. На основе Мишны были составлены и окончательно оформлены в IV веке Иерусалимский и Вавилонский Талмуды. Итак, литературу, создававшуюся до конца эпохи Мишны, принято называть танайской, а ее авторов - танаями. Толкователи Мишны в последующие века именуются амораями.