Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме
по материалам трехтомника М.Штерна, Москва-Иерусалим, 1997-2002
=ГЛАВНАЯ =ИЗРАНЕТ =ШОА =ИСТОРИЯ =ИЕРУСАЛИМ =НОВОСТИ =ТРАДИЦИИ =МУЗЕЙ =ОГЛАВЛЕНИЕ=
Греческие и римские авторы о евреях и иудаизмепо материалам трехтомника М.Штерна, Москва-Иерусалим, 1997-2002 |
|
3 век до н.э.
Манефон родился в Себенните и был жрецом в Гелиополе. По той роли, которую он сыграл в древней историографии, его можно сравнить с вавилонянином Бероссом. Он был хорошо знаком с египетской традицией, близок кругам, осуществлявшим религиозную политику Птолемеев (принимал участие в установлении культа Сераписа). Кроме того, Манефон был первым египтянином, который изложил историю Египта на греческом языке. Несколько фрагментов его Истории Египта, собственно, все развернутые фрагменты, какие остались от его труда, сохранил для нас Иосиф Флавий в своем Против Апиона. Вероятно, Иосиф Флавий пользовался непосредственно не сочинением Манефона, а краткими пересказами, доставшимися ему от его предшественников из среды эллинизированных евреев, которые, ища в Манефоне опору в контексте их спора с греко-египетскими антисемитами, в то же время старались его опровергнуть.
Если исходить из того, что Манефон был первым, кто способствовал если не созданию, то, по крайней мере, популяризации некоторых расхожих антисемитских представлений, то эта фигура приобретает для нас большее историческое значение. Многие исследователи отрицают антисемитизм Манефона, проводя различие между подлинным и Псевдо-Манефоном во фрагментах, цитированных или изложенных Иосифом. По их мнению, только Псевдо-Манефон может характеризоваться как антисемит, тогда как подлинный автор Истории Египта вообще не упоминает евреев. Фрагменты Манефона в Против Апиона составляют, в основном, две группы. В первой группе фрагментов (№ 19) рассказывается история правления гиксосов в Египте. О них сообщается, что происхождение этого племени было презренным, что они жгли египетские города, разрушали святилища богов и очень жестоко обращались с местным населением. Такая характеристика гиксосов не противоречит более поздней египетской традиции.
После изгнания из Египта гиксосы прошли через пустыню в Сирию. Оказавшись там, они, из страха перед могуществом Ассирии, построили город "в стране, называемой теперь Иудея" и назвали его Иерусалимом. Хотя Манефон непосредственно не упоминает евреев в связи с гиксосами, он, очевидно, имеет их в виду. То, что гиксосы у него переселяются в Иудею, границы которой во времена Манефона не совпадали с границами всей Палестины, и то, что он приписывает им основание Иерусалима, может быть объяснено только тем, что он отождествлял гиксосов и предков евреев.
История Иерусалима не содержит никаких особых примет, чтобы выбрать его на роль центра поселения гиксосов после их ухода из Египта, если не считать того, что он был столицей евреев.
Вместе с тем следует обратить внимание на то, что у более поздних греческих и латинских авторов не встречается ничего похожего на предполагаемое Манефоном объединение гиксосов с евреями. Второй версии Манефона о происхождении еврейского народа (№ 21) была суждена большая популярность. Впрочем, следует отметить, что обнаружить ее прямое влияние на более поздних авторов практически невозможно; мы можем лишь проследить параллельные сюжеты и предания.
Как утверждает Иосиф, Манефон сам выделяет вторую версию, где он использует баснословные и современные рассказы. Сюжет его повествования следующий: Царь Аменофис мечтал обрести способность видеть богов. Ради этого он, по совету своего тезки Аменофиса, сына Пааписа, попытался очистить страну от прокаженных и всех нечистых.
Он собрал около восьми тысяч таких людей и приказал им работать в каменоломнях Нила. Впоследствии, по их просьбе, он отдал им старую столицу гиксосов Аварис. Там их предводителем стал Осарсиф, бывший жрец из Гелиополя. Он предписал им не почитать более египетских богов и не воздерживаться от мяса священных для египтян животных, кроме того, он запретил им всякое общение не со своими. Более того, он отправил посольство к жителям Иерусалима, изгнанным некогда из Египта. Объединившись, солимиты и нечистые египтяне совместными усилиями покорили страну, поступив с местным населением еще более жестоко, чем гиксосы. В конце следует самый интересный пассаж — тот, в котором Осарсиф отождествляется с Моисеем (§250). Многие исследователи вообще не считали Манефона автором рассказа об Осарсифе.
Другие ограничивались тем, что относили к Псевдо-Манефону лишь отождествление Осарсифа с Моисеем, тем самым, устраняя главный аргумент в пользу антисемитизма Манефона, хотя роль, приписанная здесь солимитам, и без такого отождествления обнаруживает его антисемитизм достаточно весомо. И все-таки, видимо, нет серьезной причины отрицать авторство Манефона как для всей этой истории, так и для "решающего" параграфа.
В целом, в рассказе много черт, общих с Пророчеством агнца или с Оракулом горшечника, и антиеврейские элементы вполне могли быть к нему добавлены. Еврейский рассказ об исходе провоцировал ответ египтян еще до того, как Библия была переведена на греческий, ибо еврейская трактовка конфликта между египтянами и предками евреев, по-видимому, приобрела сторонников и в нееврейских кругах. Кроме того, нельзя считать антиеврейские настроения в Египте характерными только для времени поздних Птолемеев или для начала римского господства; у нас есть убедительные доказательства того, что в персидский период (конец V в. до н. э.) между египтянами и евреями, жившими в Египте, возникали конфликты на религиозной почве. От Гекатея (см. Диодор, XL (№ 11)) мы узнаем, что уже в его время рассказ об исходе евреев из Египта слился с историей о том, как по воле богов чужеземцы были изгнаны из-за постигших страну бедствий. Таким образом, едва ли Манефон был первым, кто соединил историю о нечистых с рассказом о Моисее и евреях. По-видимому, он просто включил в свою Историю Египта версию, уже имевшую хождение.
Начиная с Манефона, мы и у более поздних авторов часто встречаем подобную контаминацию
этих рассказов, хотя дословно версию Манефона никто больше не повторяет. Если
у Манефона изгнание мотивируется желанием царя видеть богов, то у Херемона и
в греко-египетских пророчествах, известных по папирусным находкам, причиной
является гнев Исиды. Лисимах у Иосифа, Против Апиона, 1, 304-311 (№ 158), на
первое место как причину изгнания "нечистых" ставит их болезнь, тогда
как Помпей Трог у Юстина, XXXVI, 2, 12 (№ 137), говорит о физических страданиях
самих египтян. Ср. также Тацит, История, V, 3 (№ 281), и наши комментарии к
этому месту. Кроме того, существуют различные датировки описываемых событий.
Из более поздних авторов лишь Херемон, так же как и Манефон, относит их к времени
правления Аменофиса, но и он во многих деталях расходится с версией Манефона.
|
|