КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ С. М. Дубнов

ЧАСТЬ 2 - Побиблейская история на востоке От начала греческого владычества в Иудее до конца эпохи гаонов в Вавилонии (332 г. до н.э. - 1040 г. после н.э.) . Древняя история и эпоха Талмуда

Глава 6

Война с римлянами и падение иудейского государства (66-70 гг.)

39. Приготовления к войне. Восставшие иудеи предвидели, что римский император вскоре пошлет большое войско с целью усмирения непокорного народа, - и поэтому стали деятельно готовиться к защите своего отечества. Образовалось временное правительство из аристократов и фарисеев. Иерусалимский Синедрион, во главе которого тогда стоял Симон бен-Гамлиель (правнук Гилеля), составил подробный план обороны Иудеи в случае неприятельского нашествия. Начальниками в столичном городе Иерусалиме Синедрион назначил Иосифа бен-Гориона и первосвященника Ханана (Анан). Они деятельно укрепляли столицу, собирали воинов, приготовляли запасы оружия и продовольствия. Ожидали, что римляне подойдут к Иерусалиму не через ближайший приморский город, а двинутся из Сирии сухим путем через Галилею. Поэтому здесь больше всего готовились к обороне. Начальником военных сил в Галилее был назначен Иосиф бен-Мататия, который впоследствии прославился как историк, под именем Иосифа Флавия. Под его руководством важнейшие города Галилеи были сильно укреплены и снабжены достаточным количеством войска и оружия.

Для того, чтобы все эти приготовления привели к желанной цели, необходимо было, чтобы между всеми частями народа существовало полное единство и согласие. Но, к несчастью, в народе и среди его руководителей обнаружилась опасная рознь. В самом Синедрионе одни стояли за решительную войну с римлянами, до полного освобождения отечества, а другие, предвидя бесполезность этой войны, готовы были мириться с властью римлян, лишь бы только за иудеями оставлена была свобода внутренней, духовной жизни. В народе боролись две партии: революционеры-зелоты и миролюбцы. Начальник Галилеи, Иосиф бен-Мататия, был в душе также противником войны, хотя и по другим побуждениям. Он принадлежал к знатному священническому роду и в юности получил образование в школе фарисеев, но на 26-м году жизни он приехал в Рим и, вращаясь в обществе образованных римлян, во многом переменил свои убеждения. Он убедился, что только в религии и нравственности евреи стоят выше римлян, но в деле государственного управления и в светском образовании римляне превосходят их. Иосиф полагал, что Иудея, подобно другим мелким государствам Востока, может только выиграть от того, что находится под господством такой сильной державы, как Рим. Воевать с Римом казалось ему опасным, ибо в этой неравной борьбе маленькая Иудея падет, а народ ее будет рассеян по всем странам. При таких убеждениях Иосиф, в качестве начальника галилейских войск, не мог строго исполнять свой долг. Это понял один из главных вождей зелотов в Галилее, Иоханан Гисхальский, храбрый воин, проникнутый горячей любовью к родине и ненавистью к ее угнетателям. Иоханан заметил в поведении Иосифа склонность не к борьбе, а к примирению с римлянами: он немедленно дал знать иерусалимскому Синедриону, что опасно поручать оборону Галилеи такому человеку, как Иосиф. Но ловкий и красноречивый Иосиф успел оправдаться перед Синедрионом и доказать ему, что опасения Иоханана неосновательны. Он сохранил за собой звание главнокомандующего галилейской армией, - и это вскоре привело к весьма печальным последствиям.

40. Война в Галилее. Император Нерон получил известие о восстании иудеев в то время, когда он забавлялся в Греции олимпийскими играми и устраивал там веселые празднества. Он немедленно отправил в Иудею для усмирения мятежа лучшего из своих полководцев, Веспасиана. В начале 67 года Веспасиан стянул к границам Иудеи все расположенные на Востоке римские войска. Его армия насчитывала до 60000 человек. В этой армии находился, в качестве римского вассала, Агриппа II со своими вспомогательными отрядами, так что потомку иудейских царей пришлось выступить против своего собственного народа. Вместе с Агриппой в римском лагере находилась его сестра, красавица Береника. Здесь она познакомилась с сыном Веспасиана, Титом, командовавшим несколькими полками, и очаровала его своей красотой. Завязались близкие отношения между еврейской принцессой и человеком, который призван был нанести последний удар иудейскому государству.

Веспасиан начал с того, что с отборнейшими отрядами своей армии вторгнулся в Галилею, которую нужно было завоевать, прежде чем двинуться к Иерусалиму. Ужас охватил галилеян, никогда еще не видевших такой громадной неприятельской армии. Иосиф бен-Мататия, руководитель обороны в Галилее, первый устрашился могущества римлян. Он отступил к Тивериаде, между тем как неприятель шел вперед и брал один город за другим. Жители этих городов оказывали отчаянное сопротивление, но они все-таки не могли устоять против огромных полчищ Веспасиана. Только галилейский город Иотапата, укрепленный самой природой и превращенный Иосифом в неприступную крепость, остановил на время движение римлян. Иотапата стояла на очень крутой скале, окруженной глубокими ущельями, а единственная сторона, с которой к ней можно было подойти, была ограждена окопами и башнями. Здесь-то заперся Иосиф со значительной частью своего войска. Веспасиан сосредоточил свою армию вокруг этой крепости и лично руководил осадой.

Римляне беспрерывно бросали в город стрелы, камни и куски дерева, обложенные горючими материалами, но осажденные делали удачные вылазки, отгоняя то один, то другой из неприятельских отрядов и уничтожая их осадные сооружения. Когда римляне придвинули к крепости стенобитные орудия (тараны), осажденные опустили вдоль крепостных стен наполненные соломой мешки, чтобы ослабить удары этих орудий, а между тем бросали на римских солдат пылающие головни, лили на них серу и кипящую смолу. Но все эти усилия оборонителей были напрасны. Город крайне нуждался в воде. Изнуренные жаждой иудейские воины, охранявшие крепостную стену, однажды под утро заснули. Об этом сообщил неприятелю один перебежчик. Римляне тотчас же подступили к крепости, взобрались на стену - и прежде чем стража очнуться, Иотапата была уже занята (июнь 67 г.). Ожесточенные римские солдаты устроили в городе страшную резню. Тысячи иудеев погибли в Иотапате, множество женщин и детей было взято в плен и продано в рабство. Сам начальник Иосиф несколько дней скрывался в пещере с сорока товарищами. Когда их убежище было обнаружено, товарищи Иосифа решили лучше заколоть друг друга и умереть, чем сдаться римлянам. Иосиф же вышел из пещеры и явился к Веспасиану с изъявлением покорности. Веснасиан сна чала велел держать Иосифа под стражей, но потом стал обращаться с ним хорошо и оставил его в своей свите. Весть о падении Иотапаты вызвала великую скорбь в Иерусалиме. Узнав, что Иосиф сдался римлянам, народ проклинал его, как изменника отечеству.

После падения Иотапаты Веспасиан покорил всю остальную Галилею. Прежде чем двинуться к Иерусалиму, он дал роздых своим утомленным войскам и разместил их на зимних квартирах близ Кесарии Приморской.

41. Осада Иерусалима. Иудеи, спасшиеся от резни в Галилее, и зелоты из других частей государства скопились в Иерусалиме. Столица превратилась в военный лагерь; здесь собрались храбрейшие защитники отечества. Иерусалим был в то время большим, красивым, хорошо укрепленным городом; с трех сторон он был защищен крутыми скалами и обрывами и сверх того искусственным валом, а единственная открытая его сторона была укреплена тройной каменной стеной со многими башнями. Гора Мориа, на которой стоял храм, представляла собой неприступную крепость. При таких условиях столица могла бы очень долго обороняться против неприятеля, если бы в пей не происходили раздоры между различными партиями. Воинственные зелоты думали, что для успеха войны необходимо удалить от власти всех "миролюбцев", считавших борьбу с Римом гибельной. Таких миролюбцев было много и в составе Синедриона, и среди иерусалимских граждан; между ними и зелотами возгорелась борьба.

Чтобы сделаться хозяевами столицы, зелоты овладели укрепленным храмом и засели там. Миролюбцы из партии первосвященника Ханана окружили храмовое подворье и держали зелотов в осаде. Тогда приверженцы зелотов ночью впустили в город отряд эдомитов и с его помощью напали на Синедрион. Лучшие члены Синедриона были убиты, в том числе и начальники города - Иосиф бен-Горион и первосвященник Ханан; многие из миролюбцев были казнены. Зелоты запретили гражданам, под страхом смертной казни, выходить за черту города. Но победив миролюбцев, зелоты сами распались на партии, состоявшие из умеренных и крайних. Умеренные зелоты избрали своим вождем Элеазара бен-Симона, более крайние галилейские зелоты находились под начальством героя Иохакана Гисхальского, самые же крайние патриоты состояли под предводительством неустрашимого богатыря Симона Бар-Гиоры. Вместо того, чтобы соединиться для борьбы с общим врагом, эти партии враждовали и боролись друг с другом. Во время этих столкновений были уничтожены скопленные иерусалимскими богачами огромные хлебные запасы, которых хватило бы на прокормление жителей в течение долгого времени. Таким образом, своими раздорами защитники отечества ускоряли только его гибель.

Между тем в Риме произошли важные перемены. Кровожадный император Нерон умер, и в Риме началась борьба за престол между начальниками армии. После двухлетних смут римским императором был избран полководец Веспасиан (69 г.), готовившийся тогда к осаде Иерусалима. Веспасиан уехал в Рим, а начальство над войсками, расположенными в Иудее, передал своему сыну Титу. В праздник Пасхи 70 года Тит двинул свои войска прямо к Иерусалиму. Перед лицом этой могущественной армии и ее грозных осадных машин вражда партий внутри столицы утихла, хотя уже слишком поздно; все партии соединились для обороны святого города и храма. На предложение Тита добровольно сдать ему город - иерусалимцы ответили решительным отказом, и осада началась.

Иудейские воины делали смелые вылазки из города в неприятельский лагерь и производили там опустошения. Однажды они чуть не захватили в плен самого Тита, который только с трудом спасся. Эти частые вылазки иудейских храбрецов метали римлянам придвигать к городу свои большие осадные орудия. Но наконец, после многих потерь, римлянам удалось окружить город высокими насыпями и установить на них машины для метания стрел. С этих насыпей кидали они стрелы внутрь города, распространяя смерть и увечье среди населения. В то же время придвинуты были к Иерусалиму стенобитные орудия, и громадные железные тараны стали разбивать крепкую городскую стену. Осажденные, под предводительством Иоханана Гисхальского, снова делали вылазки, разрушали осадные сооружения, истребляли мелкие отряды неприятеля, - вообще сражались с беспримерной храбростью; но не могли они все-таки устоять против военной тактики и превосходства сил римлян. В мае взята была неприятелем наружная городская стена, а затем, после пятидневного кровопролитного боя, пала и вторая внутренняя стена.

Самое трудное было еще впереди. Предстояло взять сильно укрепленный Верхний город и Храмовую гору. Против этих двух пунктов Тит велел воздвигнуть четыре вала и установить на них штурмовые машины. Четыре легиона непрерывно работали над этими сооружениями. Но и осажденные не сидели сложа руки. Обороной Верхнего города заведовал Симон Бар-Гиора, а Храмовую гору защищал Иоханан Гисхальский. Оба они обстреливали римлян из своих метательных машин и метали возведению валов. Тит снова попытался склонить героев обороны к сдаче города и послал к ним Иосифа Флавия, бывшего галилейского военачальника. Иосиф стал на высокую насыпь, против стены, и оттуда громко произнес речь, в которой уговаривал осажденных покориться Титу и тем спасти хоть святой храм от разорения. Но иудеи не послушались Иосифа, которого считали изменником и перебежчиком; они продолжали бороться, желая победить или умереть.

42. Разрушение Иерусалима (70 г.). Между тем голод в Иерусалиме принимал ужасающие размеры. Запасы хлеба давно истощились. Богатые жители отдавали свои сокровища, бедные - последнее достояние за кусок хлеба. В памяти народной сохранились потрясающие рассказы об этом времени. Марта, богатая вдова первосвященника Иошуа бен-Гамалы, некогда ходившая в храм не иначе, как по дороге, устланной роскошными коврами, вынуждена была утолять свой голод подбираемыми на улице отбросами; другая богатая женщина была доведена голодом до того, что зарезала и съела своего собственного ребенка. Улицы были покрыты трупами или падавшими от изнеможения людьми. Хоронить мертвецов не успевали. Валявшиеся повсюду трупы заражали воздух. Голод, зараза и неприятельские стрелы одновременно опустошали ряды защитников города, но уцелевшие все еще не теряли мужества. Эта храбрость и стойкость иудеев удивляли даже воинственных римлян.

Наконец, неприятель направил свои осадные машины против укреплений храма. После взятия главной башни - "башни Антония", римляне увидели перед собой толстые стены, окружавшие храмовое подворье. Так как пробить эти стены оказалось невозможным, то Тит отдал приказ поджечь наружные ворота, от которых тянулся ряд колонн до самого храма. Бой закипел в обширном храмовом подворье; иудейские воины сражались как львы, и каждый шаг по пути к святыне стоил неприятелю потоков крови. Вдруг один римский солдат схватил горящую головню и бросил ее внутрь храма, через окно. Деревянные части храмовых покоев тотчас загорелись - и скоро весь храм был уже охвачен пламенем. Тит, поспешив туда, громко упрашивал солдат потушить пожар и отстоять великолепное здание, но за оглушительным треском падавших построек, отчаянными воплями осажденных и звоном оружия нельзя было расслышать голос главнокомандующего. Ожесточенные римляне бросились в не сгоревшие еще храмовые покои с целью грабить находившиеся там сокровища, но могли проникнуть туда только по трупам иудейских воинов, завязавших с ними отчаянный бой на месте пожарища. Тут уже страсти были разнузданы, и победители дали волю своей злобе. Стариков, женщин и детей бесчеловечно убивали, многие иудеи нашли себе смерть в пламени, куда сами бросались. Храм, гордость Иудеи, был превращен в груду пепла; он погиб в те же дни (9 и 10 Ава), в которые некогда был разрушен и первый, Соломонов храм, взятый Невухаднецаром. Уцелели от принадлежностей святыни только канделябры, стол с дарами и кадильница, все из чистого золота. Тит велел взять их и хранить, как знаки победы (трофеи).

Этим завоевание Иерусалима еще не кончилось. В одном квартале столицы, называвшемся "Верхним городом", заперлись с остатками своих отрядов богатыри Иоханан Гисхальский и Симон Бар-Гиора. Они объявили, что тогда только сдадут эту часть города Титу, если им позволят свободно выйти оттуда с оружием в руках. Когда Тит не согласился на это, война возобновилась. Верхний город был взят римлянами и разрушен. Скрывавшиеся в подземелье вожди Иоханан и Симон вышли оттуда, измученные голодом, и попали в рукн римлян. Их отвезли в оковах в Рим.

43. Падение Иудеи. С разрушением Иерусалима окончательно пало иудейское государство. Эта редкая в истории героическая борьба маленького государства с величайшей в мире империей поглотила неимоверную массу жертв: около миллиона иудеев погибло за все время войны с римлянами (66-70 гг.), а около ста тысяч было взято в плен. Из этих пленников одни были казнены, другие сосланы на каторжные работы или проданы в рабство на рынках Азии и Африки. Наиболее сильные и красивые были оставлены для борьбы с дикими зверями в римских цирках, а также для сопровождения Тита при его торжественном въезде в Рим. Празднуя в Берите и Кесарии дни рождения своего отца и брата, Тит устроил военные игры и гладиаторские бои, при которых множество пленных иудеев, для увеселения публики, были брошены на растерзание хищным зверям. После этого Тит с богатой добычей и толпой иудейских пленников возвратился в Рим. Здесь император Веспасиан устроил, по случаю победы над Иудеей, торжественное шествие по городу. Впереди императора и его двух сыновей, Тита и Домициана, шли в оковах пленные иудеи; тут же несли священные сосуды, похищенные из иерусалимского храма. Когда шествие достигло храма Юпитера Капитолийского, из толпы иудейских пленников вывели Симона Бар-Гиору, накинули на него веревку и втащили в тюрьму, возле форума. Там совершена была казнь над иудейским героем. О ней было объявлено на площади при восторженных кликах публики. Другой вождь, Иоханан Гисхальский, был осужден на пожизненное тюремное заключение. В память одержанной победы чеканились особые монеты с изображением женщины, окованной цепями, и надписью "Побежденная Иудея" (Judaea capta).

Три крепости остались в Иудее после разрушения Иерусалима. Сильнейшая из них, Масада (около Мертвого моря), была взята римлянами спустя три года после ухода Тита (73 г.). Храбрые защитники Масады бились до последней капли крови за этот последний оплот отечества. Все находившиеся в крепости иудейские воины (их было около тысячи), воодушевленные речью своего вождя Элеазара бен-Яира, закололи мечами своих жен и детей, а затем и себя самих, чтобы не достаться на поругание врагу. Когда римляне вступили в Масаду, они нашли в живых только двух женщин с пятью детьми.

Вся земля иудейская была признана собственностью римских императоров. Земельные участки были частью розданы римским солдатам-поселенцам, частью распроданы другим язычникам; только маленькая область оставлена была для жительства уцелевшим евреям. Подать в полшекеля, которую прежде каждый иудей платил в пользу иерусалимского храма, приказано было отныне взимать в пользу храма Юпитера Капитолийского в Риме.

Бежавшие из Иудеи остатки зелотской партии нашли убежище в Египте. Проникнутые ненавистью к Риму, эти "последние ревнители" побудили египетских евреев к восстанию против римлян. Но это предприятие не удалось; Веспасиан быстро подавил восстание. Чтобы отнять у евреев последнюю святыню, он приказал разрушить Ониасов храм в Египте (73 г.).

Агриппа II, сын последнего царя Иудея, сохранил свое маленькое сирийское княжество и жил то в Риме, то в своих владениях. Веспасиан щедро наградил его за верность Риму и за участие в покорении Галилеи. Сестра Агриппы, Береника, жила во дворце Тита в Риме. Тит не женился на ней, ибо боялся, что римляне будут недовольны, если он вступит в брак с иудейкой; разочарованная Береника возвратилась в Палестину.

При римском дворе провел остаток своей жизни иудей, оказавшийся неудачным полководцем во время галилейской войны, но прославившийся как красноречивый историк своего народа. То был Иосиф бен-Мататия, получивший в знак императорского благоволения фамильное прозвище Веспасиана - Флавий. Веспасиан подарил Иосифу обширные поместья в Иудее и отвел ему для жительства один из своих домов в Риме. Здесь прожил Иосиф около двадцати лет и писал свои знаменитые сочинения по истории еврейского народа. Он рассказал подробно о тех войнах, в которых сам был участником или очевидцем. Его "История иудейской войны" была первоначально написана по-еврейски, но до нас дошел только греческий ее перевод. Затем Иосиф Флавий написал по-гречески, в двадцати книгах, сочинение под именем "Иудейские древности", содержащее историю еврейского народа от первобытных времен до последних римско-иудейских войн. Исторические книги Иосифа Флавия отличаются необыкновенной красотой слога и увлекательностью рассказа. Но автор часто бывает пристрастен в объяснении современных ему событий; он, например, выставляет всех зелотов дурными людьми и часто оправдывает поведение римлян.

До нашего времени сохранился также на греческом языке ряд книг, написанных евреями в Иудее или в Египте в течение последних двух столетий существования иудейского государства и тесно примыкающих к библейской письменности. Эти книги известны под именем "Апокрифов" или "тайных писаний". К ним принадлежат: 1) "Книги Хасмонеев", где рассказывается о войнах за освобождение Иудеи от сирийского ига; 2) "Притчи Иошуа бен-Сиры"; 3) "Юдифь", где описывается подвиг еврейской женщины Иудифи, которая убила вавилонского полководца Олоферна и тем спасла Иудею от порабощения; 4-5) нравоучительные рассказы "Товий" и "Сусанна"; 6) "Премудрость Солона" и некоторые другие книги. Часть этих книг была первоначально написана по-еврейски, но впоследствии еврейские подлинники затерялись, а сохранились только греческие переводы их. Некоторые "Апокрифы" по своему духу очень близки к библейским книгам (например, первые части "Хасмонеев" и "Притчей бен-Сиры"), но еврейские законоучители не включили их в состав Священного Писания ввиду их позднейшего происхождения.