IV

Акива всем своим поведением показывал, что не поддался на уговоры дочери своего хозяина, но восторженные речи девушки не оставили его безразличным. Они проникли в его сердце, воспламенили его, завладели его мыслями. Новый простор открылся для его мысли, все события обыденной жизни, прежде казавшиеся ему важными, отступили на задний план перед проникновением в сущность народа. И этим он был обязан Рахели. Хотя Акива не забывал о своих обязанностях, он уже не отдавался всем сердцем работе, как прежде. Раньше он жил лишь сегодняшним днем, единственной его заботой было собрать немного денег, чтобы арендовать участок земли и вести свое собственное хозяйство. Теперь же старания устроить только земную жизнь показались ему ничтожными, более не соответствующими его большим способностям, которые он чувствовал в себе. В это же время он стал молиться искреннее и старательнее выполнять заповеди. Вскоре он понял, что его знаний не хватает даже для правильного понимания молитвы и добросовестного соблюдения религиозных предписаний. Когда-то он, к своему великому огорчению, услышал высказывание одного раввина, что невежественный человек не может быть по-настоящему благочестивым. Он увидел в этом высокомерие и лишь сильнее возненавидел раввинов. Теперь же он начал понимать, что благочестивость – это не только внутреннее побуждение, но также и плод зрелого размышления. Он задавал себе вопросы, на которые не мог ответить, и его охватило страстное желание учиться.

Странное, ранее незнакомое ей беспокойство охватило Рахель. Сердце ее не осталось безразличным к человеку, которого она столь ревностно стремилась привлечь к изучению Б-жественного Учения. Правда, она пыталась убедить себя, что ею движет одна лишь любовь к своему народу. Но стоило ей закрыть глаза, как перед ее мысленным взором вставал образ высокого, статного человека. Ей казалось, что она смотрит в его горящие глаза, читает мысли на его высоком лбу, она видела, как он, подобно царю, отдает приказания слугам ее отца.

За домом Калбы Савуа находился большой сад, через который протекал ручей, впадавший в озеро Кинерет. Однажды, в один из прекрасных летних дней, Рахель вышла в сад, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей. Она рано потеряла мать, у нее не было ни братьев, ни сестер, среди служанок отца она тоже не нашла подруг. Старая няня, воспитавшая ее, умерла год тому назад, подруги детства погибли в разрушенном Иерусалиме, проданы в рабство или рассеяны по стране. Итак, Рахель была предоставлена самой себе. Отцу она не могла излить свою душу, – на долю Калбы Савуа выпало много испытаний, он ожесточился, и нежные чувства были недоступны его сердцу.

Погрузившись в раздумья, Рахель шла вдоль ручья, все дальше и дальше к истоку в горах. Сад давно уже остался позади, и она шла по острым камням, среди которых ручей с трудом пробивал себе дорогу. Так дошла она до стоявшей в тени оливкового дерева стены из дерна, которую выстроили для себя слуги. Она опустилась на землю и смотрела, как, пенясь и бурля, стекает со скал вода.

Вдруг она увидела перед собой Акиву.

– Прости, госпожа, – сказал он, – я нарушил твое одиночество. Но ты заставила меня задуматься над вопросами, на которые я не могу найти ответа, и поэтому я хотел просить тебя, чтобы ты объяснила мне некоторые загадки, которые я не могу разгадать. Я думал о твоих словах, о том, что ты говорила о судьбе нашего народа. Скажи мне, почему из всех народов земли именно Израилю суждено так много терпеть и страдать?

– Пойми, друг мой, – ответила девушка, – чем возвышеннее и значительнее задача человека на земле, тем больше приходится ему страдать, бороться и терпеть. Глупый, ограниченный человек, не заботящийся о том, что, по его словам, его не касается, живет в общем-то спокойно и мирно! А человек, стремящийся заботиться о всеобщем благе, берет на себя тяжкое бремя. Всемогущий Б-г высоко вознес Израиль, избрав его из всех народов земли и сделав Своим народом, священнослужителем для большой семьи народов, тем самым Господь предопределил наше участие во всех битвах, где решается жизненно важный вопрос. Народы растут, развиваются, цветут и увядают. В каждом таком расцвете участвовал Израиль. Правда, ему приходилось сталкиваться с бесчисленными бедствиями и горестями, он почти превращался в прах, на его спине пахари прокладывали борозды. Но Господь вновь и вновь поднимал нас, не допуская нашего истребления. Он никогда не карал нас, как карал наших мучителей, никогда не убивал нас, как убивал наших угнетателей. Даже если нам и приходится страдать больше других народов, Господь дает нам силы переносить боль, преодолевать страдания.

– Ты подобна вдохновленной Б-гом пророчице. Кажется, все открыто пред тобою. Разгадай же загадку, которая занимает меня уже несколько дней. Нужно верить, что Б-гу заранее все известно. Тогда как можем мы делать свободный выбор между добром и злом, если Б-г с самого начала знает все наши поступки? Как можем мы отвечать за свои поступки, если они продиктованы необходимостью, а не свободным выбором?

– И ты спрашиваешь это у меня, Акива, у меня, ничего не знающей девушки? Иди и учись, и перед тобой раскроются загадки Б-жественного правления миром!

– Неужели Тора действительно может дать ответ?

– Посмотри-ка вниз, Акива. Там течет ручей. Огромные камни хотят преградить ему дорогу. Он же бросается на них, разбивается о них, взлетает ввысь и дробится на бесчислен– • ное множество капель. Но капли собираются вновь, и ручей спокойно продолжает свой путь, пока не наталкивается на новые препятствия, которые он также преодолевает. Так неудержимо приближается он к своей цели, пока не впадет в море. А теперь посмотрим на камни, на эти громадные скалы. Они уже отшлифованы, пробуравлены и просверлены слабой каплей воды. Пойми, этому ручью подобен наш народ, когда в нем живет дух Б-жественного Учения. Подобно могучим скалам стоят на его пути враждебные народы. Но он, не останавливаясь, продолжает свой путь, указанный ему Б-жественным провидением. Камни не могут остановить его, кажущаяся слабой капля воды раздробит и просверлит их, как сказано: «Капля точит камень».

– Так сказано в Священном Писании?

– Это слова Иова, великого страдальца!

– Удивительно! Такая мудрость содержится в Торе?

– В Торе, которой ты пренебрегаешь и которой ты должен отдать всю силу твоего ума.

– О, скажи мне лишь одно, госпожа! Почему такое несчастье, разрушение священного Храма, уничтожение еврейского государства, обрушилось на наш народ в дни нашей жизни? Почему именно нам суждено пережить все это, почему мы не рождены во времена веселья, почему мы должны искупать грехи отцов?

– Я могу лишь вновь повторить тебе: иди и учись. Но иногда и необразованному человеку удается понять кое-что в таинственных путях Б-жественного провидения. Когда в далекие времена Господь заключил союз с нашим отцом Авраамом, Он предрек ему: «И пришельцами будут потомки твои в стране, им не принадлежащей, и порабощены будут и будут страдать они четыреста лет». – А теперь подумай, чем провинились те, которые родились* выросли и умерли в египетском рабстве, не увидев света свободы? И все же они были необходимым звеном в цепи событий. Их дети получили Тору на горе Синай, их внуки вступили во владение Землей Обетованной. Разве не кажется нам жалкой и безрадостной жизнь рожденных и умерших в рабстве? Им не позволяли отдохнуть от тяжкого труда, их новорожденным сыновьям грозила смерть. Но всемилостивый Б-г украсил жизнь этих несчастных многими радостями. Женщины, благородные и благочестивые женщины Израиля, всеми силами старались принести счастье своим мужьям, подвергавшимся столь тяжким испытаниям. С презрением отвергали они притязания египетских господ и оставались верными своим порабощенным мужьям. Для них они украшали себя, для них они жили и не теряли мужества, когда прислужники тирана отнимали у них любимых детей, чтобы утопить их в реке. Как в те времена семейное счастье и искренняя любовь поддержали Израиль, укрепили и закалили его, так было всегда в пору бедствий и опасностей. И теперь любовь будет охранять наши ворота и учить нас переносить страдания мужественно и терпеливо.

– Если бы я нашел женщину, которая была бы мне верной и любящей подругой, я не обращал бы внимания на лишения и с радостью посвятил бы себя изучению Б-жественного Учения, даже не зная, где достать еду, питье и одежду. И эта женщина должна походить на тебя, о госпожа. Но я не решаюсь поднять на тебя глаза.

– А я, если бы я знала, что ты станешь учителем Израиля, я бы не отказала тебе.

– Ты указываешь мне на цель в неизвестности.

– Я бы не отвергла твое предложение, если бы ты пообещал мне посвятить себя изучению Б-жественного Учения, независимо от того, достигнешь ты цели или нет.

– Рахель, ты согласна...

Акива хотел взять девушку за руку, но она отстранилась от него.

– Поговори с моим отцом, – крикнула она, убегая.