ЕВРЕИ В ИСЛАМСКОЙ ИСПАНИИ
|
|
=ГЛАВНАЯ
=ИЗРАНЕТ
=ШОА
=ИТОРИЯ
=ИЕРУСАЛИМ
=НОВОСТИ
=ТРАДИЦИИ
=МУЗЕЙ
=
Менахем ибн Сарук.
Одним из выдающихся молодых ученых и литераторов при дворе Хасдая ибн Шапрута был Менахем ибн Сарук.
Он родился в одном из городов северо-восточной Испании и еще в ученические годы увлекался ивритской фи-лологией и комментариями к ТаНаХу. Однако в провинции одаренному моло-дому человеку было трудно проявить себя, и после смерти отца, оставшись без средств; он отправляется в Кордову, где находит покровителя в лице человека, который доводился Хасдаю ибн Шапруту братом и во славу кото-рого Менахем написал много стихов.
Оказавшись в среде, где он мог полностью посвятить себя ученым занятиям, Менахем погрузился в изучение трудов первых еврейских грамматиков — Иегуды ибн Курайша и Саадии Гаона. Вдохновленный ими, он начал пи-сать свое собственное филологическое сочинение, впоследствии ставшее зна-менитым, под названием «Махбэрет». Менахему пришлось, однако, испытать на себе и шаткость положения при-дворного литератора, целиком завися-щего от расположения патрона. Однаж-ды наступил час, когда ему пришлось вернуться в родной город и заняться торговлей.
Когда Хасдай ибн Шапрут достиг высочайшего положения при дворе халифа, он вспомнил о талантливом моло-дом человеке, которому когда-то покровительствовал его брат, и при-гласил его к себе секретарем. Ибн Са-рук на свой страх и риск бросил все дела и отправился в столицу, где про-должил писать «Махбэрет», а также стихи, в том числе на смерть отца и матери Хасдая. Именно он написал для Хасдая письма в Константинополь и к хазарскому царю, а также внес боль-шой вклад в еврейскую филологию, раз-рабатывая теорию корня, анализируя редко встречающиеся в ТаНаХе слова и высказывая полемические возраже-ния в адрес своих предшественников против сравнения иврита с арабским; все эти филологические изыскания вош-ли в его книгу. Вокруг талантливого ученого собралась группа учеников, мно-гие из которых впоследствии стали великими грамматиками и поэтами.
Ученые занятия Менахема имели важнейшее значение для еврейской поэзии «Золотого века». Нелитургическая по-эзия, возникшая в это время в Испа-нии, используя арабскую тематику и принципы стихосложения, ставила сво-ей задачей возрождение чистого танахического иврита. Для того, чтобы пре-вратить слова древнего священного текста в язык литературного твор-чества, необходимо было изучить и систематизировать его лексику, грам-матику, фразеологию, одним словом — необходимо было сделать Писание пред-метом филологии. Все без исключения еврейские поэты этой эпохи были вы-дающимися грамматистами (хотя не все филологи были поэтами). Таким образом, Менахем стал не только ос-нователем самой значительной школы в еврейской филологии того времени, но и одним из зачинателей новой поэ-тической традиции.
Судьба, однако, не была к нему благосклонна. Недоброжелателям Менахема, завидовавшим славе ученого и добивав-шихся милостей от его покровителя, удалось с помощью различных интриг и наветов восстановить Хасдая ибн Шапрута против своего секретаря. Расправа была суровой: в субботний день на дом Менахема напали, он был избит и с позором изгнан из Кордовы. Бросив все, в том числе самое доро-гое — свою книгу,— он укрылся в род-ном городе. Но враги Менахема на этом не успокоились: теперь его обвинили в караимской ереси, и в праздник Песах он оказался в тюрьме, а дом его был снесен. Бывший благодетель так от-ветил на просьбу о помощи: «Если ты согрешил, я наказал тебя по заслугам; если же ты не грешен, то этим я тебе, невинно пострадавшему, уготовил веч-ное блаженство».
Это переполнило чашу терпения Менахема, и в нем заговорила возмущенная гордость. Он отправил высокомерному и всемогущему министру стихотвор-ное послание, по праву вошедшее в историю еврейской литературы.
