= ПРАЗДНИКИ = НА ГЛАВНУЮ = ТРАДИЦИИ = ИСТОРИЯ = ХОЛОКОСТ = ИЗРАНЕТ = НОВОСТИ = СИОНИЗМ = АТЛАС = К УРОКАМ =

Раздел 5.

Палестинский вопрос в Организации Объединенных Наций

Решающий этап в политической борьбе за Палестину начался 18 июня 1947 года с заявления Бевина о провале Второй лондонской конференции и о решении британского правительства передать палестинскую проблему на обсуждение Генеральной Ассамблеи ООН.

В заявлении не упоминались какие-либо рекомендации, не содержалось обязательства выполнить предполагаемую резолюцию Генеральной Ассамблеи и ничего не говорилось о намерении вывести британские войска из Палестины. Дин Ачесон справедливо отметил, что выступление Бевина символизирует конец эпохи, которая началась в 1945 году и характеризовалась комиссиями по расследованию и различными переговорами.

Он опасался того, что 1947 год станет "самым ужасным годом в Палестине и на Ближнем Востоке" и ознаменуется проявлениями насилия и угрозой американским интересам в регионе. Однако больше всего заместителя государственного секретаря тревожило "замораживание" проблемы иммиграции перемещенных лиц в Палестину и тот факт, что Соединенным Штатам придется выработать четкую позицию для дискуссии в ООН. Он полагал, что если администрация Трумэна не сделает этого, то Конгресс предложит свою собственную политику в данном вопросе, результаты которой будут "катастрофическими".

С другой стороны, в отсутствие американского лидерства в ООН СССР сможет перехватить инициативу и добиться важного пропагандистского успеха. Ачесон спросил Лоя Гендерсона о том, какой, по его мнению, должна быть американская политика в данном вопросе. Следует ли придерживаться идеи раздела, "которую мы поддерживали до сих пор, или необходимо прийти к выводу о том, что, несмотря на все ее [внутриполитические] преимущества для нас, с этой политикой связаны столь значительные международные трудности, что нам не удастся провести ее?" (Меморандум Дина Ачесона Лою Гендерсону от 15 февраля 1947 года (FRUS, 1947, pp. 1048-1049). )

Соединенные Штаты, действительно, столкнулись с непростой дилеммой. Практически в те же самые дни (21 февраля) Британия сообщила администрации Трумэна о своей неспособности продолжить предоставление военной и экономической помощи Греции и Турции. Это заявление глубоко поразило правящие круги в Вашингтоне и вызвало у них опасения утраты Ближнего Востока и Северной Африки. В сложившейся обстановке Трумэн принял важнейшее внешнеполитическое решение со времен окончания войны.

В марте 1947 года он провозгласил "доктрину Трумэна", согласно которой Соединенные Штаты начали оказание помощи Греции и Турции (вместо Британии) и приняли на себя защиту восточного средиземноморья от советской экспансии и подрывной деятельности. (Robert J. Donovan, Conflict and Crisis, the Presidency of Harry S. Truman, 1945-1948, New York, 1977, Chap. 29-30.)

Передав палестинскую проблему на рассмотрение ООН без сопроводительных рекомендаций, Британия вынудила Трумэна принять решение, от которого он всячески старался уклониться. Теперь ему предстояло выработать четкую американскую позицию по вопросу о политическом будущем Палестины, которая могла осложнить взаимоотношения администрации с еврейством США, Ибн Саудом и другими арабскими лидерами.

Решение Бевина о передаче проблемы на рассмотрение ООН, в конечном итоге, оказалось ошибочным с точки зрения интересов Британии. Его шаг лишил Лондон инициативы и исключительного дипломатического контроля над Палестиной. Это, разумеется, выяснилось лишь впоследствии, а в то время, когда Бевин объявил о своем решении, ситуация представлялась иной.

В 1947 году Британия все еще была крупной мировой державой, несмотря на первые признаки заката, которые уже проявились к тому времени. В свете растущего соперничества между США и СССР казалось, что ООН, скорее всего, продлит британский мандат на управление Палестиной, отменив при этом обязательства, связанные с декларацией Бальфура. Бевин, по-видимому, полагал, что, учитывая обострение "холодной войны" и страх перед советской экспансией, угроза покинуть Палестину и оставить другим неблагодарную работу по поддержанию в ней стабильности заставит Трумэна попросить Британию остаться.

В конце 1946 года Бевин, действительно, начал говорить о возможном уходе его страны из Палестины.

У британского министра иностранных дел были, разумеется, и другие козыри. На первый взгляд казалось, что состав Генеральной Ассамблеи ООН заранее гарантировал провал любого просионистского предложения.

Пять арабских и несколько мусульманских государств (а также страны, в которых существовали значительные мусульманские меньшинства) придерживались четкой антисионистской позиции. Намерения большинства стран коммунистического блока во главе с Советским Союзом были на тот момент неясными, однако считались враждебными сионистскому движению.

Блок азиатских стран, возглавлявшийся Индией, также не симпатизировал сионизму. Латиноамериканские государства, несмотря на их положительное отношение к сионистской идеологии, обладали тесными связями с арабскими странами и находились под влиянием Ватикана, который возражал против создания еврейского государства на Святой Земле.

Вместе с тем, всем было ясно, что характер рекомендации Генеральной Ассамблеи и судьбу дискуссии в ООН определят две ведущие державы, Соединенные Штаты и СССР. При этом решающим значением обладала позиция США. (Давид Горовиц, "Посланник рождающегося государства" (Иерусалим - Тель-Авив, 1952), стр. 267-279 (на иврите).)

Борьба в ООН была продолжительной и включала в себя несколько этапов. В этой статье мы остановимся на ее третьем и решающем этапе, который завершился принятием резолюции Генеральной Ассамблеи 29 ноября 1947 года.

Этап 1: специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН продолжалась с 28 апреля по 15 мая 1947 года. В ходе нее было принято решение о создании УНСКОП (Специальной комиссии ООН по Палестине, UNSCOP), в состав которой вошли представители одиннадцати государств из ведущих блоков в ООН (Австралии и Канады из Британского содружества наций, Нидерландов и Швеции из Западной Европы, Чехословакии и Югославии из Восточной Европы, Индии и Ирана из Азии, Гватемалы, Уругвая и Перу из Латинской Америки). Специальная сессия Генеральной Ассамблеи поручила комиссии подготовить отчет по палестинской проблеме. За день до окончания работы сессии советский представитель Андрей Громыко удивил своих слушателей, выступив с политическим заявлением, в котором он подчеркнул необходимость предоставления независимости Палестине и намекнул на то, что СССР, возможно, согласится на раздел страны. Его слова знаменовали собой неожиданную перемену в традиционно антисионистской позиции Советского Союза.

Этап 2: Подобно своим предшественникам, УНСКОП, которая действовала в июне-августе 1947 года, также углубилась в сложности и нюансы палестинской проблемы. Однако на этот раз сионистской дипломатии удалось убедить членов комиссии в том, что британское правление в стране потерпело крах, и добиться от 8 из 11 ее членов поддержки плана раздела (против него выступили лишь представители Индии, Ирана и Югославии). Из рекомендаций комиссии, представленных 3 сентября 1947 года, выяснилось, что ее члены разошлись во мнениях. Восемь из них рекомендовали раздел Палестины на два независимых государства при сохранении экономического союза между ними. Согласно этому предложению, еврейскому государству было отведено 62 процента территории к западу от реки Иордан, а арабскому государству - оставшиеся 38 процентов. Меньшинство членов комиссии (представители Индии, Ирана и Югославии) выступили против раздела, за создание единого федеративного государства.

Этап 3: решающий этап борьбы в ООН. Он начался 16 сентября 1947 года с открытием второй сессии Генеральной Ассамблеи и достиг своего пика 29 ноября. Дипломатическая деятельность на этом этапе велась одновременно на нескольких аренах: в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке, в столицах стран-членов ООН и, главным образом, в Вашингтоне. С приближением дня голосования по плану раздела выяснилось, что без активной поддержки со стороны администрации Трумэна будет невозможно мобилизовать необходимое большинство в две трети голосов.

Какова была позиция администрации в отношении плана раздела, предложенного УНСКОП? Для того чтобы ответить на этот вопрос, следует, прежде всего, рассмотреть персональные изменения, произошедшие в руководстве Государственного департамента в 1947 году. В январе ушел в отставку государственный секретарь Джеймс Бирнс. Его место занял генерал Джордж С. Маршалл, прославленный начальник генерального штаба армии США времен Второй мировой войны, обладавший огромным престижем в глазах американского народа, Конгресса и самого президента Трумэна.

В июне Государственный департамент также покинул заместитель государственного секретаря Дин Ачесон. Его сменил Роберт Э. Ловетт, близкий личный друг морского министра Джеймса Форрестала (до этого Ловетт занимался финансовыми инвестициями на Уолл-Стрите). Сам Форрестал спустя короткое время стал первым в истории США министром обороны. Уход Дина Ачесона, который склонялся к осторожной поддержке плана раздела, лишил Государственный департамент единственного чиновника, обладавшего большим опытом работы в области палестинской проблемы.

Члены американской делегации в ООН также расходились во мнениях по вопросу о разделе. Заместитель главы делегации Гершель Джонсон, Элеонора Рузвельт и генерал Хильдеринг безоговорочно поддерживали раздел. Новый государственный секретарь генерал Маршалл и глава делегации посол Уоррен Р. Остин придерживались менее решительной позиции, а директор отдела Ближнего Востока Государственного департамента Лой Гендерсон был категорически против раздела.

17 сентября 1947 года на сессии Генеральной Ассамблеи генерал Маршалл официально объявил о поддержке США плана раздела Палестины и тем самым положил конец борьбе мнений внутри американской делегации. В своей речи Маршалл объяснил, что Соединенные Штаты не могут возражать против рекомендаций, которые были приняты большинством голосов членов комиссии ООН по расследованию.

Однако принципиальной американской поддержки было недостаточно. После того как дискуссия в ООН вступила в решающую фазу, стало ясно, что для мобилизации требуемых для принятия резолюции двух третей голосов потребуется активное американское вмешательство. В противном случае, план раздела Палестины окажется мертворожденным проектом. Это хорошо понимали как арабы с их британскими и мусульманскими сторонниками, так и Лой Гендерсон с его многочисленными единомышленниками в Государственном департаменте.

С приближением даты решающего голосования борьба между сторонниками и противниками раздела становилась все более острой. Как уже отмечалось выше, главным врагом сионистов в Государственном департаменте был Лой Гендерсон, к которому присоединились директор отдела ООН Дин Раск и Джеймс Форрестал.

В июле Форрестал был назначен на вновь созданный ключевой пост министра обороны, в подчинение к которому перешли все вооруженные силы США. Гендерсон, ведший настоящий крестовый поход против раздела Палестины, неоднократно утверждал, что активная американская поддержка плана и мобилизация голосов в его пользу в ООН противоречат национальным интересам страны. Он предупреждал: "Если принятый в конечном итоге план будет считаться американским планом или таким, который был принят в результате американского давления, то на нас также возложат ответственность за его осуществление". (Меморандум Лоя Гендерсона государственному секретарю от 7 июля 1947 года (FRUS, 1947, p. 1123).)

В конце сентября, после ряда меморандумов, писем и бесед на эту тему, Гендерсон решил, наконец, письменно изложить свое антисионистское кредо. Его записка представляет собой самый целостный, подробный и ясный документ, формулирующий принципиальные и практические возражения Государственного департамента против идеи создания еврейского государства.

Данная позиция, по словам Гендерсона, была характерна для чиновников отдела Ближнего Востока и "почти для всех дипломатов,.. которые посвятили изучению проблем Ближнего Востока хоть какое-то время". (Меморандум Лоя Гендерсона государственному секретарю от 22 сентября 1947 года (там же, стр. 1153-1158). Все последующие цитаты взяты из этого меморандума.)

Гендерсон утверждал, что с точки зрения национальных интересов США поддержка создания еврейского государства вопреки воле арабов будет ошибкой. Она помешает оказанию американской помощи Британии в обеспечении стабильности в восточном средиземноморье и затруднит предотвращение советского проникновения в ближневосточный регион.

И, самое главное, - потребует от США военного и финансового участия в осуществлении раздела. Гендерсон также считал этот план непрактичным и полагал, что вместо разрешения проблемы его реализация лишь увековечит ее. В продолжение меморандума он перешел к анализу самой идеи создания еврейского государства.

По мнению Гендерсона, она является абсолютно неприемлемой, так как противоречит принципам самоопределения наций и власти большинства, а также хартии ООН и американской демократии. Гендерсон пришел к выводу о том, что еврейское государство в Палестине будет носить "расистско-теократический" характер.

По его словам, не вызывает сомнения, что США должны заботиться о том, чтобы евреи не испытывали дискриминации в Палестине, однако "мы не несем по отношению к евреям никаких обязательств по созданию еврейского государства. Декларация Бальфура и акт о мандате обещали еврейский национальный очаг, а не еврейское государство. США и британское правительство не трактовали понятие "еврейский национальный очаг" в смысле еврейского национального государства".

Гендерсон предложил свой собственный план действий. Поскольку на данном этапе уже не представлялось возможным отказаться от плана раздела, о поддержке которого США объявили публично, единственная возможность заключалась в его ликвидации посредством бездействия. Другими словами, Гендерсон рекомендовал американской делегации занять пассивную позицию в том, что связано с мобилизацией большинства голосов стран-членов Генеральной Ассамблеи.

Таким образом, план раздела будет отклонен, и США снимет с себя всякую ответственность за его провал. (Меморандум Лоя Гендерсона заместителю государственного секретаря Роберту Ловетту от 22 октября 1947 года (там же, стр. 1195-1196). )

В качестве замены раздела Гендерсон рекомендовал продолжение британского правления в Палестине в новой форме "опеки" на протяжении длительного времени и достижение договоренности в отношении иммиграции ста тысяч беженцев. Хотя Британия не упоминалась в его меморандуме, было вполне ясно, что именно ей будет передана "опека" над Палестиной. (См. примечание 96 (там же, стр. 1158).)

Лидеры сионистов (Абба-Хиллель Сильвер, Моше Шарет и д-р Хаим Вейцман, ведший важную закулисную работу), а также их сторонники в Конгрессе знали о "плане бездействия" Гендерсона и о его одобрении руководителями Государственного департамента. Они понимали, что лишь вмешательство президента Трумэна и его личное указание американской делегации в ООН заняться мобилизацией требуемого большинства голосов смогут пресечь замыслы чиновников. В течение десяти критических дней перед голосованием (18-29 ноября) все усилия сосредоточились на получении поддержки Белого Дома.

Эта задача была отнюдь не простой. На протяжении предшествующих двух лет палестинская проблема доставила Трумэну немало хлопот, разочарований и досады. В течение этого времени он постоянно испытывал сильное давление со стороны евреев, арабов и Британии.

Его в особенности раздражали антибританские действия ЭЦЕЛа и ЛЕХИ в Палестине, а также агрессивная общественная кампания, организованная Аббой-Хиллелем Сильвером. В мае 1947 года в личной записке своему помощнику Дэвиду Найлсу Трумэн писал:

"Мы могли бы разрешить [проблему] Палестины, если бы не вмешательство американской политики. Террор в [Палестине] и Сильвер являются причиной нескольких, если не всех наших неприятностей. О, если бы только Господь Бог дал евреям пророка Исаию, христианам - Святого Павла, а мусульманам позволил бы увидеть золотую середину (Golden Rule)! Может быть, Он решит сделать это" (выделено в оригинале - Ц. Г.). ("Личная" и "секретная" записка Трумэна Дэвиду Найлсу от 13 мая 1947 года (PSF, папка "Palestine, 1945-1947", Библиотека Трумэна) Это уникальный в своем роде документ, который лишь недавно был открыт для исследователей. В нем содержится единственное письменное свидетельство глубокой неприязни, которую Трумэн питал к Сильверу.)

В 1947 году гнев Трумэна в адрес сионистов был столь сильным, что он отказывался от встреч с сионистскими лидерами (за исключением Вейцмана), и простое упоминание имени Сильвера приводило его в ярость. Начиная с 1946 года, несмотря на многочисленные просьбы и уговоры, Сильвера не допускали в Белый Дом.

Что касается разрешения палестинской проблемы, то в частном порядке Трумэн по-прежнему верил в предложенный англо-американской комиссией план ее сохранения в качестве священной страны трех религий. При этом он осознавал, что этот план был отвергнут как евреями, так и арабами. (Письмо Трумэна судье Роберту П. Симмонсу от 16 июня 1947 года (ящик 773, Библиотека Трумэна).)

Что думал Трумэн о проблеме мобилизации требуемого большинства голосов в ООН? Даже спустя более тридцати лет после описываемых событий не представляется возможным дать однозначный ответ на этот вопрос. Насколько известно, вплоть до 24 ноября он твердо держался "плана бездействия" Государственного департамента. Единственным исключением здесь было его решение включить в территорию еврейского государства южный Негев (после встречи с Вейцманом 19 ноября).

Заместитель государственного секретаря Ловетт писал:

"Президент не хочет, чтобы американская делегация прибегала к угрозам или несправедливому давлению какого-либо рода на другие делегации, с тем, чтобы они проголосовали за план большинства, поддерживающий раздел Палестины. Мы готовы проголосовать за этот отчет (отчет УНСКОП), так как он выражает позицию большинства, однако мы ни в коем случае не станем вынуждать другие делегации следовать нашему примеру". (Меморандум по итогам телефонной беседы Роберта Ловетта с Гершелем Джонсоном и Хильдерингом от 24 ноября 1947 года (FRUS, 1947, pp. 1283-1284).)

Абба-Хиллель Сильвер и его коллеги по Чрезвычайному комитету и правлению Еврейского агентства следили за позицией президента. В течение десяти решающих дней перед голосованием они старались привлечь на свою сторону каждого, кто имел хоть какое-то влияние на Трумэна, и оказывали на него все возрастающее давление через прессу, Конгресс и близких к нему лидеров Демократической партии. В конечном итоге, их усилия увенчались успехом.

В последний момент президент приказал американской делегации в ООН и сотрудникам Белого Дома приступить к мобилизации требуемого большинства (две трети) для одобрения плана раздела. Лишь благодаря этому внезапному вмешательству Трумэна, на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи в субботу 29 ноября 1947 года резолюция о разделе была принята большинством в 33 голоса против 13 при 10 воздержавшихся и одном отсутствующем делегате. (Об известных на сегодняшний день деталях этих драматических дней см. в Zvi Ganin, Truman, American Jewry and Israel, Chap. 9.)

Почему Трумэн изменил свою позицию в последний момент? Явилось ли это следствием его зависимости от еврейских голосов и еврейской финансовой поддержки на приближающихся президентских выборах 1948 года, или тому были другие причины? Возможно, что Катастрофа и проблема перемещенных лиц, которые, несмотря на двухлетние усилия Трумэна, все еще находились в лагерях на территории Германии, сыграли здесь свою роль.

Трудно также в точности оценить эффект личных обращений к президенту его друзей, в особенности Эди Джейкобсона, и преданных политических союзников, а также роль советов Дэвида Найлса. Однако можно предположить, что его личные политические амбиции сыграли важную роль, так как Трумэн, который вступил на пост президента США, не будучи избранным, горячо желал победить на грядущих президентских выборах.

---