Еврейские

СКАЗКИ

Жду Ваших писем!

=ГЛАВНАЯ =ИЗРАНЕТ =ШОА =ИСТОРИЯ =ИЕРУСАЛИМ =НОВОСТИ =ТРАДИЦИИ =МУЗЕЙ = СИОНИЗМ = АТЛАС = ОГЛАВДЕНИЕ =

КУВШИН С МЕДОМ

Вы, наверно, знаете, как царь Соломон рассудил двух женщин, каждая из которых утверждала, что именно она - мать ребенка. Конечно, знаете. Эту историю знают все, так что мы уж не станем ее рассказывать. Лучше мы расскажем, как царь Соломон рассудил одну молодую вдову с ее соседкой.

Началось все с того, что у одной женщины, красивой и пригожей, умер муж. И вскоре после того, как муж ее умер, в дом к ней повадился заглядывать один знатный сановник, человек хоть и очень богатый, но немолодой, некрасивый и к тому же женатый на сотне других женщин. В те времена было так принято - чтобы у одного мужа было много жен. Разумеется, бедный человек не мог иметь много жен, он был доволен, если ему удавалось взять хоть одну жену, зато богачи так и старались перещеголять друг друга - если у одного было семьдесят жен, так другому подавай восемьдесят. У самого царя Соломона, говорят, была целая тысяча жен.

Тот сановник, о котором мы рассказываем, решил, что сделает молодую вдову своей сто первой женой. Дело в том, что она давно ему нравилась - как только он увидел ее в первый раз, она сразу ему приглянулась, - но поскольку тогда ее муж еще был жив, сановнику оставалось лишь издали любоваться ею, да и то украдкой, зато теперь, когда она овдовела, ничто не мешало их браку. Но женщина вовсе не собиралась выходить замуж за сановника, он ей совершенно не нравился, а его сто жен и того меньше. Но так как он был человек знатный и могущественный, то сердить его ей тоже не хотелось. Вот она и решила, что самое умное, что можно предпринять в ее положении, это уехать прочь из Иерусалима. Убраться, как говорится, с глаз долой. Сделать это ей было, в общем-то, не трудно, поскольку у нее были родители, которые жили в Хевроне. Смущало ее только одно: после мужа ей остался дом и кой-какое имущество, а помимо этого несколько десятков золотых и серебряных монет. Эти монеты беспокоили женщину больше всего. Взять их с собой в дальнюю дорогу она не решалась - вдруг по дороге нападут разбойники и ограбят? А оставлять золотые и серебряные монеты в пустом доме ей тоже не хотелось - неизвестно, кому вздумается заглянуть сюда в ее отсутствие. Вот она и придумала такую хитрость: положила монеты в глиняный кувшин, а сверху налила густого темного меда. Потом она обвязала кувшин тонкой телячьей шкуркой и отнесла к соседке.

Так и так, - сказала она соседке, - пришел ко мне один человек из Хеврона и сказал, что мой отец хочет, чтобы я вернулась домой. И то правда - все равно никого у меня тут в Иерусалиме нету, пойду к отцу с матерью и поживу у них какое-то время. Только вот этот кувшин с медом прошу тебя приберечь до моего возвращения. Не хочу оставлять его в пустом доме, а то зайдет какой-нибудь бродяга и выпьет мед.

Оставляй, конечно, - сказала соседка. - Поставь ко мне в погреб и не беспокойся: когда вернешься, найдешь в нем ровно столько же меда, сколько в нем сегодня.

Вдова поблагодарила, поставила кувшин с медом и монетами в соседкин погреб и ушла себе потихоньку в Хеврон к отцу с матерью.

Соседка была женщина честная и чужим медом лакомиться, разумеется, не собиралась, но случилось так, что один из ее сыновей достиг возраста бар-мицвы. Созвали гостей, родных и соседей, и вдруг обнаружили, что в доме нет ни капли меда. А какой же праздник и какое угощение без меда? Бросилась женщина на базар, но и там не нашла меда. Может, это был такой год неудачный, что пчелы принесли мало меда, кто его знает. Вернулась она домой расстроенная и вдруг вспомнила про кувшин, что оставила вдова. "Ну, верно, большой беды не будет, если я возьму у нее сколько-нибудь меда, а потом куплю и добавлю, - подумала женщина. - Ведь если бы она была здесь и узнала, что у меня нет меда в день бар-мицвы, то сама бы предложила мне взять. К тому же, неизвестно еще, когда она вернется - если вообще когда-нибудь вернется. Может, она там в Хевроне давно уже вышла замуж, и деток нарожала, и живет себе поживает, а про этот мед и вспоминать забыла". Подумав так, она распечатала кувшин, вылила из него мед и вдруг увидела на дне золотые и серебряные монеты. "Вот так-так! - сказала себе женщина. - Ничего себе подарочек! А я-то который год держу кувшин у себя в погребе и даже не догадываюсь, какое в нем сокровище. Но ведь она просила меня сберечь мед, а не монеты, стало быть, монетами я вправе распоряжаться, как хочу". И она вытащила монеты из кувшина, обмыла их и перепрятала в другое место.

Много ли, мало ли времени прошло, но сановник, который досаждал вдове своей любовью, скончался. А поскольку это был человек знатный и именитый, то весть о его смерти вскоре дошла и до Хеврона. И тут вдова, которая, кстати сказать, замуж так и не вышла, решила, что нет больше никакой причины оставаться ей в Хевроне. Можно теперь спокойно вернуться в Иерусалим и поселиться снова в своем собственном доме.

Вернувшись в Иерусалим, она, разумеется, первым делом отправилась к соседке узнать про кувшин с медом. И соседка тотчас вынесла ей кувшин, и в нем и в самом деле было ровно столько меда, сколько вдова оставляла. Но золотых и серебряных монет в кувшине не было.

Увидев это, женщина все поняла и с плачем и с криком выбежала на улицу. Но соседка лишь усмехнулась:

- Ты оставила мне на хранение мед, мед я тебе и вернула, - сказала она. - Ни про какие монеты я и слыхом не слыхивала. Стану я брать чужие монеты, когда у меня своих хватает!

От этих речей вдова заголосила пуще прежнего. Собравшиеся на ее крик соседи посоветовали ей обратиться к царю Соломону - пусть рассудит.

И вот явились обе женщины во дворец на суд. Царь в те дни был уже стар и не очень хорошо слышал, поэтому он пропустил мимо ушей всю историю с сановником, которому приглянулась вдова, а также рассказ о том, как она жила в Хевроне у отца с матерью.

Ты утверждаешь, - сказал царь вдове, что оставила соседке кувшин, в котором помимо меда были золотые и серебряные монеты.

- Именно так, - ответила вдова.

- А ты утверждаешь, что в кувшине не было ничего, кроме меда, - сказал он соседке.

- Так, царь, так. Ничего не было.

- Есть ли у тебя свидетели? - спросил Соломон вдову. - Может ли кто-нибудь подтвердить, что ты положила в кувшин монеты?

- Что ты, царь! - воскликнула вдова. - Я ведь и ей ничего не сказала про монеты. Никто про них не знал, кроме меня да Господа Бога.

- Тогда положимся на Бога, - сказал Соломон. - Где кувшин с медом? Разбейте его!

Разбили слуги кувшин, и все собравшиеся увидели, что к одному из осколков приклеилась небольшая серебряная монетка.

- Мне кажется, это достаточное доказательство твоей правоты, - сказал Соломон вдове. - И мне сдается, - сказал он соседке, - что ты солгала перед лицом царя. Знаешь, какое наказание за это полагается? Упала соседка к ногам царя и стала молить о прощении. Так оно всегда бывает в случае с медом, - сказал Соломон, - что-нибудь обязательно да приклеится. Ну что ж, если эта женщина тебя простит, - и он указал на вдову, - то прощу и я.

И вдова на радостях, что правота ее открылась, и что она получит обратно свои монеты, простила соседку. Говорят даже, что обе женщины еще долгие годы продолжали жить по соседству и заглядывали иной раз друг к дружке одолжить соли, или перца, или масла.

Но про мед ни та, ни другая в жизни не заикались, будто его и вовсе никогда не существовало на свете.


=ГЛАВНАЯ =ИЗРАНЕТ =ШОА =ИСТОРИЯ =ИЕРУСАЛИМ =НОВОСТИ =ТРАДИЦИИ =МУЗЕЙ = СИОНИЗМ = АТЛАС = ОГЛАВДЕНИЕ =