Мы уже много раз говорили о том, что любое даже самое малое изменение в тексте таит в себе великую идею. Дополнение, изъятие, изменение порядка слов - во всем этом скрыты целые миры. Текст Торы надо читать медленно и внимательно; ибо то, что она хочет донести до нас, связано не только с общим смыслом, но и с каждой буквой. Так и здесь: важно увидеть, что изменила женщина в своем рассказе, и понять, почему она изменяла характер своей клеветы в зависимости от слушателя.
Вместо "оставил платье свое у нее в руке" в ее версии платье осталось "у меня". Казалось бы, легкое изменение, но если бы не оно - правда вышла бы наружу уже в самом начале ее рассказа. Спасаясь от ее домогательств, Йосеф убегает, но из ее комнаты он выходит уже спокойным, степенным шагом: "И бежал, и вышел наружу" - чтобы не привлекать к себе внимания. Обращаясь к слугам, хозяйка не изменяет эту деталь - ведь они могли видеть, как он выходил, и если здесь она не будет придерживаться правды, они могут заподозрить, что весь ее рассказ - ложь. Но мужу своему она говорит, что Йосеф "выбежал наружу" - этого и следует ожидать от раба, одновременно дерзкого и трусливого, - и таким образом ее рассказ выглядит более правдоподобным. Обращаясь к слугам - которые не слышали ее крика - она дважды подчеркивает, что кричала. Ту же деталь она подчеркивает в рассказе мужу. Мы знаем, что при судебном разбирательстве случая изнасилования то обстоятельство, что женщина кричала, считается свидетельством, что нападение произошло против ее воли, и служит ее оправданием (см.: Дварим 22:24).
Но главная деталь в этой цепочке лжи и клеветы появляется потом. Отметим, что говоря со своими рабами, хозяйка не называет Йосефа "рабом" - она именует его "человеком" (или, в другом переводе, "мужем"):
| 39:14 | СМОТРИТЕ, ПРИВЕЛ К НАМ ЧЕЛОВЕ- |
|
| КА, ИВРИ, ЧТОБЫ НАСМЕХАТЬСЯ НАД НАМИ! |
|
Однако в рассказе, обращенном к ее мужу, Йосеф оказывается "рабом".
| 39:17 | ПРИШЕЛ КО МНЕ РАБ ИВРИ, |
|
| КОТОРОГО ТЫ ПРИВЕЛ К НАМ, |
|
| ЧТОБЫ НАСМЕХАТЬСЯ НАДО МНОЮ. |
|
Чего хочет добиться эта египтянка, обращаясь к своим рабам? Ей нужна их поддержка, ей нужно склонить на свою сторону "общественное мнение". Употребление слова "раб" могло бы пробудить в их сердцах сочувствие к тому, кто находится в одинаковом с ними положении: его обвиняют в преступлении, но кто знает, виновен ли он на самом деле? Разве не бывает так, что господа притесняют своих рабов и возводят на них ложные обвинения - ведь это так легко, ведь сила на их стороне. Слово "раб" могло бы напомнить им об их собственном рабстве и усилить в них чувство "классовой солидарности". Вот почему она не говорит им, что к ней пришел "раб иври", но - "человек иври". Он - не один из нас, Боже упаси, он - чужой, еврей. Между ними - расовая пропасть. Он им не брат, с которым их объединяет общее социальное положение, общая судьба, общий враг-поработитель. Напротив, он враг всем им, египтянам, - он сын чуждого племени, он принадлежит к чуждой расе, он пришел к ним, вынашивая злодейские, сатанинские замыслы:
| 39:14 | СМОТРИТЕ, ПРИВЕЛ К НАМ ЧЕЛОВЕ- |
|
| КА, ИВРИ, ЧТОБЫ НАСМЕХАТЬСЯ НАД НАМИ! |
|
Разве меня одну оскорбил этот чужак, этот еврей? Всех нас, сыновей великого египетского народа, опозорил он своим преступлением. Он оскорбил "нас" - "нас", а не "меня". Почему она говорит во множественном числе - "нам", "нас"? Что это означает? Разве в этой стране, которую называют "домом рабства", существует такое "мы", которое включало бы раба и господина? Конечно, нет. Они не равны ни по своему социальному статусу, ни по условиям жизни; можно сказать, что неодинаков даже воздух, которым они дышат. Она находится на вершине общественной лестницы и дышит чистым воздухом гор, а они пресмыкаются далеко внизу, словно черви. И вдруг они оказываются в одном лагере - "мы" в опасности! Над "нами" издеваются! Когда же возникло это единство? В эту минуту и для этой минуты, потому что сейчас высокородной госпоже нужна поддержка этих червей, эту поддержку она покупает по дешевке. Даже временной поблажки она им не сулит: она купит их за одну только оказанную честь - быть включенными вместе с ней в некое сообщество - "мы", "нас". Социальные различия здесь не важны: все мы египтяне, у всех нас есть общий расовый враг - еврей. А завтра, когда минует опасность, и следа не останется от этих "мы" и "нас", рожденных для минутной надобности, и она снова встанет перед ними как существо из другого мира и будет повелевать и властвовать.
Тора рассказывает нам здесь не о единичном случае, но о повторяющемся и закономерном явлении: господа вспоминают о единстве со своим народом тогда, когда это им нужно. Наши предки тоже пользовались этим приемом, в этом обличал их пророк. Вспомним, что случилось во время осады Иерусалима. Вначале царь Цидкияhу заключил с народом договор, согласно которому все еврейские рабы должны были выйти на волю (Ирмеяhу 34:810, 1415): "СЛОВО, КОТОРОЕ БЫЛО ИРМЕЯhУ ОТ ГОСПОДА, ПОСЛЕ ТОГО, КАК ЦАРЬ ЦИДКЕЯhУ ЗАКЛЮЧИЛ СОЮЗ СО ВСЕМ НАРОДОМ, БЫВШИМ В ИЕРУСАЛИМЕ, О ТОМ, ЧТОБЫ ОБЪЯВИТЬ ИМ СВОБОДУ, ЧТОБЫ КАЖДЫЙ ОТПУСТИЛ НА ВОЛЮ РАБА СВОЕГО, И КАЖДЫЙ - РАБЫНЮ СВОЮ, ЕВРЕЯ И ЕВРЕЙКУ, ЧТОБЫ НИКТО ИЗ ИУДЕЕВ НЕ ДЕЛАЛ РАБОМ БРАТА СВОЕГО, ИУДЕЯ. И УСЛЫШАЛИ САНОВНИКИ И ВЕСЬ НАРОД, ЧТО ВСТУПИЛИ В СОЮЗ О ТОМ, ЧТО-БЫ КАЖДЫЙ ОТПУСТИЛ НА ВОЛЮ РАБА СВОЕГО, И КАЖДЫЙ - РАБЫНЮ СВОЮ, С ТЕМ, ЧТОБЫ НЕ ДЕЛАТЬ ИХ БОЛЬШЕ РАБАМИ; И ПОСЛУШАЛИСЬ они, И ОТПУСТИЛИ. НО ЗАТЕМ ПЕРЕДУМАЛИ И СТАЛИ БРАТЬ НАЗАД ТЕХ РАБОВ И РАБЫНЬ, КОТОРЫХ ОНИ ОТПУСТИЛИ НА ВОЛЮ, И ПРИНУЖДАЛИ ИХ снова БЫТЬ РАБАМИ И РАБЫНЯМИ".
И о нарушении договора пророк возглашает:
"ПОТОМУ ТАК СКАЗАЛ ГОСПОДЬ: ВЫ НЕ ПОСЛУШАЛИ МЕНЯ В ТОМ, ЧТОБЫ КАЖДЫЙ ОБЪЯВИЛ СВОБОДУ БРАТУ СВОЕМУ И БЛИЖНЕМУ СВОЕМУ, И ВОТ Я ОБЪЯВЛЯЮ СВОБОДУ, ГОВОРИТ ГОСПОДЬ, МЕЧУ, И МОРУ, И ГОЛОДУ, И СДЕЛАЮ Я ВАС УЖАСОМ ДЛЯ ВСЕХ ЦАРСТВ ЗЕМЛИ."
Следует понять, что случилось. Сановники Иудеи и весь народ не послушались слова Торы - те, кто вышел из Египта, из дома рабства, чтобы служить одному только Богу, Который вывел их из Египта - обратили в рабов сынов своего народа. Они не освобождали их к концу седьмого года, как заповедано в Торе. Но когда началась осада и враги-вавилоняне уже стояли в городских воротах, начался голод и стало трудно прокормить рабов, а к тому же была нехватка солдат для обороны города - вспомнили о том, что что "мы" - единый народ, что единый Бог сотворил нас, дал нам Свою Тору, заключил с нами союз и вывел нас из рабства, с тем, чтобы никогда не был сын Израиля рабом брату своему. Тогда-то и провозгласили они свободу рабам и рабыням. И заключили союз, и прошли меж частями рассеченного тельца, и отпустили на волю тех рабов и рабынь, которые уже отслужили шесть лет. Но вот случилось нечто такое, что изменило всю эту атмосферу братской солидарности и повиновения Всевышнему. Вот что говорит об этому Ирмеяhу: "ВЫШЛО ИЗ ЕГИПТА ВОЙСКО ФАРАОНА, И КАСДИМ, ОСАЖДАВШИЕ ИЕРУСАЛИМ, УСЛЫШАЛИ ОБ ЭТОМ И ОТСТУПИЛИ ОТ ИЕРУСАЛИМА."
Осада прекратилась, враг занят на других фронтах. Немедленная опасность миновала. Страх прошел. И в ту же самую минуту прошла необходимость видеть в рабе своего брата: "И ВЫ ВНОВЬ БЕСЧЕСТИЛИ ИМЯ МОЕ И ВЕРНУЛ КАЖДЫЙ РАБА СВОЕГО И РАБЫНЮ СВОЮ, КОТОРЫХ ОТПУСТИЛИ ВЫ НА ВОЛЮ, КУДА ДУШЕ ИХ УГОДНО, И ПРИНУДИЛИ БЫТЬ ВАМ РАБАМИ И РАБЫНЯМИ".
Та же самая уловка, которую египетская госпожа применила в маленьком, домашнем масштабе, приобрела здесь национальный размах.
Продолжение
