МУДРЕЦЫ ТАЛМУДА |
ДЕСЯТЬ ВЕЛИКОМУЧЕНИКОВ
Р. Симеон и р. Исмаил
Первыми выведены были на казнь р. Симеон бен Гамлиель и р. Исмаил-первосвященник.
Не выдержал р. Симеон – заплакал.
– О, князь мой юный! – воскликнул р. Исмаил. – Шаг-другой – и в лоно праведных
откроется доступ тебе. А ты плачешь!
– Сердце мое слезами исходит, – ответил р. Симеон, – ведь я не знаю даже, за
что я муки принимаю.
– А ты постарайся вспомнить, не было ли, например, такого случая: пришел к тебе
кто-нибудь с тяжбой или с требой, не терпящей промедления. А ты не спеша заставил
того человека ждать, пока ты допьешь свой кубок, пока ремень на сандалии завяжешь,
в более нарядную одежду облачишься. По Торе же это значит подвергать человека
мучениям, безразлично – на долгое ли или на короткое время. И не за это ли смертные
муки преждевременно ниспосланы тебе?
– Учитель, ты утешил меня,[58] – сказал р. Симеон.
И оба начинают просить палача. Один говорит:
– Я первосвященник, сын первосвященника, потомок Аарона, священнослужителя перед
Господом. Казни меня первым, чтоб не видеть мне мук моего товарища.
И другой просит:
– Я князь, потомок князей, отпрыск Давидова дома. Казни меня раньше, чтобы не
видеть мне муки товарища моего.
– Киньте между собою жребий, – предлагает палач.
Жребий пал на р. Симеона.
Взмахнул палач мечом и обезглавил его. Поднял р. Исмаил отсеченную голову и,
прижимая ее к груди, воскликнул, заливаясь слезами:
– О, священные уста, уста праведные, уста, из которых яхонты, алмазы и перлы
сыпались! Кем вы теперь в прах повержены, кем песком и пеплом наполнены! О,
горе, горе! Такова ли Тора и такова ли награда ее?
Пока р. Исмаил горевал так, выглянула в окно дочь кесаря и остановилась, очарованная
красотой его, ибо р. Исмаил был одним из семи красивейших мужей на свете, и
сияло лицо его подобно лику ангельскому. Преисполнилось сердце царевны жалостью
к нему, и посылает она просить кесаря:
– Отец, обещай исполнить одну мою просьбу.
Отвечает кесарь:
– Исполню всякую просьбу твою, дочь моя; не проси только за р. Исмаила и его
товарищей.
Посылает снова она просить отца:
– Молю тебя, подари ему жизнь!
– Это невозможно, – отвечает кесарь, – я поклялся казнить его.
Начал палач сдирать кожу на голове у р. Исмаила. И когда он дошел до того места,
где возлагается тефилин, – земля и небо содрогнулись; повторился стон – Престол
Небесный пошатнулся.
– Господи! – возгласили, не выдержав более, Ангелы Служения. – Праведник, перед
которым Ты открыл все сокровищницы высших миров и все тайны низших – ему ли
умирать такой ужасной смертью? Такова ли Тора и такова ли награда ее?
Отвечает Всевышний:
– Как помочь мне детям моим? Это – гезера[59] и некому из смертных устранить
ее.
Раздался голос:
– Еще один вопль р. Исмаила – и я всю Вселенную в пустыню превращу!
Услыша последние слова, р. Исмаил умолк.
Говорит ему кесарь:
– Что же, все еще уповаешь ты на своего Бога?
– Да, – отвечает р. Исмаил словами Иова: «Если Он и убьет меня, я на Него уповать
буду».
И с этими словами отлетела душа его.
Когда весть о казни р. Симеона и р. Исмаила дошла до р. Акибы, он разорвал на
себе одежды, облекся во вретище и сказал ученикам:
– Готовьтесь к великим испытаниям. Ибо если бы милость Божия была суждена нам,
она пришла бы не иначе как через Симеона и Исмаила. Но ведомо Тому, Кем сотворена
Вселенная, что великая кара грядет на землю – и вот, взяты от нас праведники
эти.