МУДРЕЦЫ ТАЛМУДА |
Р. МЕИР (НЕГОРАИ). ЭЛИША БЕН АБУЯ (АХЕР). БЕРУРИЯ
Из-за чинопочитания
Р. Симеон бен Гамлиель носил титул «Насси», р. Меир – «Хахам», р. Натан – «Аб-бет-дин».
В обычае было, что при входе каждого из них все присутствующие в академии вставали
со своих мест.
Не понравился обычай этот р. Симеону.
«Недопустимо, – решил он, – чтобы между мною, патриархом, и ими не было никакой
разницы чинопочитания».
И ввел он новое правило:
При появлении патриарха встают все и остаются на ногах, пока он не скажет: садитесь.
При входе аб-бет-дина ближайшие к проходу становятся двумя шеренгами и стоят,
пока он не сядет на свое место. При входе же хахама и следовании его к своему
месту поднимаются поочередно – передние встают, а те, которые позади, садятся.
В тот день, когда новое правило было введено, р. Меира и р. Натана как раз не
было в академии. Назавтра же, придя в академию, видят они – не все встали перед
ними, как бывало прежде, и спрашивают:
– Что значит это?
– Так установил, – отвечают им, – р. Симеон бен Гамлиель.
И говорит р. Меир р. Натану:
– Я хахам, ты аб-бет-дин. Придумаем что-нибудь против него. И вот что пришло
мне на мысль: потребуем, чтобы он публично прочел лекцию по трактату «Окцин»
– предмету ему малознакомому. Он неизбежно растеряется. Этим мы воспользуемся,
чтобы низвергнуть его с патриаршества. И станешь ты патриархом, а я аб-бет-дином.
О заговоре этом проведал р. Иаков бен Карши и решил предупредить недостойное
столкновение. С этой целью он поместился рядом с комнатой р. Симеона и принялся
громко читать и повторять трактат «Окцин». Слышит это р. Симеон и удивляется,
по какому случаю ученик этот взялся за трактат «Окцин»? Не иначе, что там, в
академии, задумано против него, р. Симеона, что-то недоброе. Садится р. Симеон
и усердно принимается за трактат «Окцин».
Назавтра, когда он появился в академии, раздались голоса:
– Просим раби читать о трактате «Окцин».
Прочитал р. Симеон свою лекцию, а затем обратился к р. Меиру и р. Натану:
– Итак, не изучи я предварительно этот трактат, вы опозорили бы меня перед всей
академией?
И приказывает удалить их из академии.
Стали после этого р. Меир и р. Натан поступать так: напишут разные головоломные
вопросы и через окна бросают записочки р. Симеону в зал академии. На одни вопросы
р. Симеон давал ответы, а на которые он отвечать не умел, р. Меир с р. Натаном
сами писали ответы и записки свои бросали через окно в зал академии.
Видя это, р. Иосе заявил громогласно:
– Что же это, однако? Тора – там, на дворе, а мы здесь! Поневоле пришлось патриарху
вновь разрешить им свободный вход в академию. Но при этом он поставил условием,
в виде наказания для них, имена их ни с какой галахой в связи не упоминались.
С тех пор, вместо «р. Натан говорит», произносили: «одни говорят», а вместо
«р. Меир говорит» – «другие говорят».
Был обоим им сон: «Повелевается вам извиниться перед р. Симеоном!»
Р. Натан послушался, а р. Меир нет.
– Сновидениям, – сказал он, – я значения не придаю. Сурово встретил патриарх
явившегося с повинной р. Натана:
– Стать аб-бет-дином, – сказал он, – помог тебе золотой пояс твоего отца;[66]
но чтобы сделаться патриархом, ты на что рассчитывать можешь?…
(Гор., 13)