Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний.

Часть II

Р. Иегуда Наси (Раби, Рабейну а Кадош)

Обмен детьми

Вышел указ, воспрещающий совершать обряд обрезания. А у р. Шимона бен Гамлиэля как раз к тому времени родился сын, прозванный впоследствии Рабейну а Кадош.

- Мыслимо ли, - сказал себе р. Шимон, - повеление Господа нашего нарушить, а приказание этих нечестивцев исполнить?

Не колеблясь нисколько, он совершил обрезание новорожденного.

Узнал об этом начальник того города и, призвав р. Шимона, спрашивает:

- Как дерзнул ты нарушить повеление кесаря?

- Я исполнил повеление Бога, - отвечает р. Шимон.

- Слушай, - говорит начальник, - я, правда, должен оказывать тебе всяческий почет и уважение, как главе народа. Но тут дело касается императорского указа, и я этого так оставить не могу.

- Что же ты намерен сделать?

- Отправить тебя в Рим, и пусть кесарь сам решит, как поступить с тобою.

Отправил начальник к кесарю жену р. Шимона с новорожденным.

После целого дня пути остановилась мать с ребенком на ночлег в доме одного знакомого римлянина. У этого римлянина также был новорожденный сын, которому отец дал имя Антонин. Мать Антонина, увидев жену р. Шимона, с которою была дружна, спрашивает:

- По какому случаю ты здесь?

Рассказала ей жена р. Шимона: так и так, вышел приказ кесаря, но мы с мужем не послушались, совершили обрезание, и вот везут меня с ребенком к кесарю.

Услышав это, римлянка говорит:

- Если желаешь, возьми с собою к кесарю моего сына (он не обрезан, конечно), а твой пусть остается у меня до твоего возвращения.

Жена р. Шимона так и поступила и с подмененным ребенком отправилась к кесарю.

Обнаружилось, что ребенок необрезанный. Разгневался кесарь на того начальника и подверг его строжайшему наказанию, а мать с ребенком отпустил с миром.

Вернулась она к своей подруге, матери Антонина, и та сказала:

- Так как небесам угодно было через меня совершить чудо тебе, а через моего сына твоему сыну, то пусть эти дети наши станут добрыми друзьями на всю жизнь. (Бейт хаМидраш, 6; Тосефта, Авода зара, 10)

Восемь благ

Р. Шимон бен Менасия говорил:

- Восемь благ насчитывали наши мудрецы в награду благочестивым: красоту, силу, богатство, почет, глубину ума, долгоденствие, седину благословенную и многочисленное потомство. Всех этих благ вместе удостоился Раби и дети его. (Авот, гл. 6)

Из за теленка

В продолжение тринадцати лет поражен был Раби тяжкой болезнью. И болезнь его, и исцеление произошли от случая.

Однажды вели по улице теленка на бойню. Когда резники поравнялись с проходившим в то время Раби, теленок вырвался и, подбежав к Раби, с жалобным ревом спрятал голову в полы его одежды, как бы умоляя заступиться за него. Но Раби отогнал теленка, говоря: "Ступай, куда тебя ведут - ты на то и создан!"

- Он не знает жалости, - сказали на небе, - пусть же он сам испытает страдания.

И в ту же минуту Раби поразил тяжкий недуг.

Исцеление же его произошло от следующего случая:

Убирая в доме, служанка нашла выводок хорьков и вознамерилась вымести крошек зверьков вместе с мусором. Увидев это, Раби закричал ей:

- Оставь их! Милость Господа на всех творениях Его.

И тогда сказали на небе:

- Он смиловался, - смилуемся и над ним. (Бейт аМидраш, 84; Берешит Раба., 33)

В голодный год

Однажды в голодный год Раби открыл свои зернохранилища, заявив:

- Пусть приходит всякий, учившийся чему нибудь: Св. Писанию, Мишне, Талмуду - галахе ли, или агаде. Круглым же невеждам вход сюда закрыт.

С трудом удалось пробиться туда р. Йонатану бен Амраму. Подошел он к Раби и говорит:

- Учитель, дай мне на пропитание.

- Учился ли ты, сын мой, Св. Писанию? - спрашивает Раби.

- Нет.

- Мишне?

- Нет.

- Какое же право ты имеешь на даровое пропитание?

- Учитель! Накорми меня, как ты накормил бы собаку или ворона.

Велел Раби выдавать ему на пропитание. Но вскоре же начал раскаиваться в этом: следовало ли, все таки, давать хлеб какому то невежде?

- Отец, - заметил ему сын его р. Шимон, - если я не ошибаюсь, человек этот один из твоих бывших учеников. Зовут его Йонатан бен Амрам, и он известен тем, что никогда за всю жизнь свою не позволял себе извлекать малейшую пользу из своего звания ученого.

Удостоверившись в этом, Раби объявил:

- Отныне житницы мои открыты для всех без исключения. (Баба Батра, 5)

Двенадцать вдов

Было тринадцать братьев. Двенадцать из них умерли бездетными. Приходят их вдовы к Раби и требуют, чтобы оставшийся в живых женился на них, согласно закону.

- Учитель! - говорит тот, - я не имею достаточно средств, чтобы кормить их всех.

- Мы сами будем содержать дом, - заявляют вдовы, - каждая из нас по одному месяцу в году.

- А в високосные годы кто же возьмет на себя издержки на лишний тринадцатый месяц?

- Это я принимаю на себя, - заявляет Раби и, пожелав им счастливой жизни, отпускает их с миром.

Проходят три года, и Раби сообщают:

- Целый табор детей явился на поклон к тебе.

Выглянул Раби в окно и видит: двенадцать женщин и с ними детей целых три дюжины.

- Зачем, - спрашивает он, - явились вы ко мне?

- Чтобы ты дал нам на пропитание на тринадцатый месяц нынешнего високоса.

Раби ничего не оставалось, как исполнить их требование. (ИТ., Исб.)

Дочь вероотступника

К Раби явилась однажды женщина и говорит:

- Учитель, дай мне на пропитание.

- Кто ты? - спрашивает Раби.

- Я дочь Ахера.

- Как! - воскликнул Раби, - еще осталось потомство от него на земле? Не сказано ли о ему подобных: "Ни сына у него, ни внука в народе его"?

- Учитель! - продолжала дочь Ахера, - вспомни великую его ученость и не вспоминай о поступках его.

В эту минуту пал огонь с неба и опалил кресло, на котором сидел Раби.

Видя это, воскликнул Раби со слезами на глаза:

- Если ради человека, посрамившего Тору, возможно подобное, то сколько же возможно чудесного ради тех, кто почитал и прославлял ее! (Хагига, 15)

Неоценимый подарок

Парфянский вельможа Артабан послал в подарок Раби драгоценный жемчуг, рассчитывая, что Раби отдарит его чем нибудь не менее ценным. Раби же послал ему мезузу.

Посылает Артабан сказать Раби:

- Я послал тебе вещь, которой цены нет, а от тебя я получаю безделицу, стоящую какую нибудь мелочь!

Отвечает Раби:

- Все мои и твои драгоценности ничего не стоят в сравнении с этой безделицей. Более того, ты послал мне вещь, которую мне приходится оберегать, а то, что я тебе послал, будет и наяву, и во сне тебя оберегать. (Берешит Раба, гл. 35)

Преждевременный Мессия

Илия пророк часто помещал школу Раби. Однажды, в день новомесячия, он явился позже обыкновенного. Спрашивает его Раби:

- Почему опоздал сегодня господин мой?

- Время прошло у меня, - отвечает Илия, - пока я поднял праотца Авраама, из гробницы дал ему совершить омовение и стать на молитву, после чего я вновь уложил его. То же самое с Ицхаком, затем с Яковом.

- Отчего, - спрашивает Раби, - господину моему не поднимать праотцов одновременно?

- Из опасения, - отвечает Илия, - чтобы силою общей их молитвы не был бы Мессия преждевременно призван на землю. (Бава Меция, 85)

Мухи

Прибыв однажды в Кейсарию, Антонин послал пригласить к себе Раби. Проводить Раби пошли сын его р. Шимон и р. Хия Великий. По пути встретили они легион римских воинов - все на подбор красавцы на редкость и ростом до капителей колоннад.

- Полюбуйся, - говорит р. Шимон р. Хии, - до чего откормлены эти тельцы Эсава!

Повел его р. Хия на базар и, указав на корзину с виноградом и финиками, обсыпанными роем мух, говорит:

- В моих глазах тот легион и этот мушинный рой имеют одинаковое значение.

Передал р. Шимон этот разговор отцу своему, Раби - так, мол, сказал я и так ответил мне р. Хия.

- Удивляюсь р. Хии, - заметил на это Раби, - можно ли этим легионам придавать значение даже наравне с мухами: мухи, как никак, а все же выполняют волю Божию. (Танхума, Васш.)

Пригодится для потомков

Ежедневно Антонин посылал Раби мехи, наполненные золотым песком, сверху засыпанным пшеничным зерном, и посланному говорил:

- Отнеси эту пшеницу к Раби.

Говорит при встрече Раби Антонину:

- Напрасно ты посылаешь мне это золото, - у меня и своего достаточно.

- Нет, не напрасно, - отвечает Антонин, - пусть унаследуют это золото твои потомки, чтобы иметь из чего давать моим потомкам. (Авода зара, 10)

Холод и зной

- Помолись за меня, - сказал однажды Антонин Раби.

- Да спасет тебя Господь от холода! - произнес Раби.

- Но стоит ли об этом молиться? - возразил Антонин, - один теплый плащ - и холода как не бывало.

- Пусть же спасет тебя Господь от зноя!

- Вот это пожелание, - сказал Антонин, - имеет, действительно, большое значение. И дай Бог, чтобы молитва твоя услышана была. Ибо памятно мне сказанное вашим псалмопевцем: "Ничто не укрывается от зноя Его". (ИТ, Сангедрин)

Патриарх сноповяз

Пришел однажды Раби в один город поучать народ. Не нашлось в том городе достаточно обширного помещения, и Раби вышел с учениками в поле. Поле оказалось сплошь занятым свежескошенным хлебом - и Раби тут же принялся за работу и весь хлеб перевязал в снопы. (Шабат, 127)

Причина долголетия

Раби спросил однажды престарелого р. Иегошуа бен Карха:

- Чему ты обязан своим столь необыкновенным долголетием?

- Да мне это долголетие мое давно надоело, - ответил р. Иегошуа.

- Учитель! - продолжал Раби, - это вопрос весьма серьезный, и я должен его уяснить себе.

Отвечает Р. Иегошуа:

- Во всю жизнь мою взор мой не останавливался на облике человека злого и порочного.

Перед смертью р. Иегошуа Раби пришел к нему за последним благословением.

Раби Иегошуа произнес:

- Да благословит тебя Бог дожить до половины моих лет.

- Почему не полностью?

- Но ведь и другим не пастухами же только быть? (Трактат Мегилла, 28)

Кончина Раби

Чувствуя приближение смерти, Раби сказал:

- Я хочу видеть моих детей.

Когда дети явились, он обратился к ним со следующими словами:

- Завещаю вам, дети мои:

Оберегайте честь и покой матери вашей.

Из за траура по мне не нарушайте ничем обычного порядка в доме: лампады пусть горят, стол стоит накрытым и ложе убранным - все по прежнему.

Иосиф хайфянин и Шимон ефратянин, прислуживавшие мне при жизни, пусть займутся приготовлениями к моему погребению.

Далее Раби заявил:

- Прошу ученых зайти ко мне.

Когда ученые явились, он сказал:

- Прошу вас нигде не устраивать по мне траура.

По истечении тридцати дней после моей кончины приступите вновь к обычным занятиям в академии.

Хахамом будет сын мой Шимон, патриархом мой сын Гамлиэль, главою академии Ханина бен Хамма.

Отпустив ученых, Раби велел позвать младшего сына, р. Шимона, и подробно объяснил ему правила, которых должен придерживаться хамам.

Призвав затем старшего сына, р. Гамлиэля, и изложив ему правила патриаршества, Раби прибавил:

- Завещаю тебе держать патриаршую власть на подобающей высоте и соблюдать строгое отношение к ученикам.

В последний день перед смертью Раби учеными объявлен был пост, и молебствия происходили беспрерывно.

Верная служанка Раби взошла на кровлю и стала горячо взывать к Господу, говоря:

"На небесах ждут Раби, и на земле не желают расстаться с ним. Дай Господи земным победить небесных!"

Но когда она сошла вниз и увидела, как тяжко страдает любимый учитель, борясь со смертью, она страстно начала молить:

"Нет, Милосердный, пусть уже победят небесные!"

С этими словами она схватила глиняный кувшин и бросила его об землю. При треске разбитого кувшина молебствие прервалось - и в ту же минуту Раби почил навеки.

Посланный Бар Капара нашел Раби уже скончавшимся и, разорвав на себе одежды, начал погребальный плач такими словами:

"Львы небесные спорили со земными твердынями

Из за Ковчега святыни.

Львам победа дана - и досталась в добычу им

Слава Ковчега Святыни".

Перед последним вздохом поднял Раби руки свои к небесам, и уста его прошептали:

- Тебе, Властелину миров, известно, что я всеми силами своими служил св. Торе Твоей и даже краем мизинца не извлекал из того для земных благ моих. Да будет же воля Твоя дать мне отпущение с миром для успокоения вечного!

И прозвучал Бат Кол:

"Да грядет с миром и покоиться будет на ложе своем". (Ктубот, 103-104)