ХАДАССА БЕН-ИТТО ЛОЖЬ, КОТОРАЯ НЕ ХОЧЕТ УМИРАТЬ "ПРОТОКОЛЫ СИОНСКИХ МУДРЕЦОВ": СТОЛЕТНЯЯ ИСТОРИЯ

ГЛАВА 8: СЛЕДЫ ФРАНЦУЗСКИХ ПАЛЬЦЕВ НА РУССКОЙ ПОДЕЛКЕ

ТОЧКА ЗРЕНИЯ АГЕНТА ФРАНЦУЗСКОЙ РАЗВЕДКИ

28 июня 1939 года Анри Роллан подписал окончательный вариант предисловия к своей книге "L'Apocalypse de notre temps" ("Апокалипсис нашего времени", фр.). Книга эта, содержавшая результаты многолетних исследований, была последней в ряду книг и статей, которые он публиковал начиная с 1913 года и которые были посвящены предметам военным, историческим и политическим, таким, как морские сражения, русская революция, нацистская угроза и опасность, таящаяся в нарождающихся расистских теориях.

Ко времени начала Бернского процесса Роллану было около пятидесяти, он уже хорошо зарекомендовал себя как достигший высокого звания и неоднократно награжденный офицер флота, ценный сотрудник французской разведки и уважаемый автор, пишущий на исторические и политические темы. Он провел много времени в России, приобрел немалый интерес к русской революции и даже опубликовал в 1931 году два тома, посвященных ее истокам и итогам.

Масонским движением Роллан заинтересовался, изучая его роль во Французской революции. Позже, готовя книгу о России, он узнал о предполагаемом существовании жидомасонского заговора и о той преувеличенной роли, которая приписывалась евреям в революции русской.

Один из друзей снабдил его экземпляром "Протоколов сионских мудрецов", и Роллан, человек основательный, испытывая все возрастающее изумление, прочел эту книгу от корки до корки. Когда он приступил к изучению современности, у него создалось впечатление, что отсвет "Протоколов" так или иначе падает на каждое крупное событие последних двух десятилетий, и то обстоятельство, что этот странный документ играет столь приметную роль в европейской политике, его заинтриговало.

Ему казалось, что он натыкается на "Протоколы" постоянно: когда занимается политикой Франции конца прошлого века, когда исследует революцию в России, когда изучает распространение расовых теорий и набирающее опасную силу нацистское движение. Как оказалось возможным, дивился он, что одна и та же теория еврейского заговора оказалась на руку всем - и русским монархистам, и нацистским расистам?

Не принадлежа, о чем он заявил в первой же фразе своей книги, ни к масонам, ни к евреям - он просто добрый католик, - Роллан был убежден, что так называемый заговор, изображенный в "Протоколах сионских мудрецов", является основополагающим аргументом в пропаганде, которую немецкие нацисты ведут по всему миру. Покушение на президента Франции Думера, совершенное 6 мая 1932 года русским эмигрантом Горгуловым, по-настоящему напугало его. Из принадлежавших убийце бумаг и отчетов экспертов-психиатров, которых суд назначил для его обследования, со всей очевидностью следовало, что Горгулов был ярым антисемитом, верившим, что и Англия и Франция - это орудия в руках жидомасонских заговорщиков, что они грозят европейской цивилизации гибелью.

Именно эти заговорщики, полагал Горгулов, спровоцировали в 1914 году великую войну, равно как и падение русской, немецкой и австро-венгерской монархий. Подобно Гитлеру и его приспешникам, Горгулов не сомневался, что страны свободной демократии, по преимуществу Англия и Франция, несут ответственность за все обрушившиеся на Европу несчастья, и подобно немецким убийцам Ратенау считал, что, уничтожив президента Франции, он окажет услугу всему человечеству.

Подписывая 28 июня 1939 года предисловие к своему "L'Apocalypse de notre temps", Роллан, возможно, думал о том, что вовсе не собирался писать семисот-страничную книгу о "Протоколах сионских мудрецов", и все же одно потянуло за собой другое, и теперь ему, глядящему на лежащую перед ним пухлую рукопись, остается лишь надеяться, что его книга послужит предостережением.

Но когда три месяца спустя, 23 сентября 1939 года, первые экземпляры книги появились в книжных магазинах, было уже слишком поздно. Первого сентября немецкая армия вторглась в Польшу, началась Вторая мировая война.

В последующие годы Роллан, должно быть, нередко думал о том, как он был прав, когда писал, что главной темой немецкой пропаганды является теория еврейского заговора, позволяющая свалить на евреев вину буквально за все.

К тому времени, когда немецкая армия вторглась во Францию, было продано совсем немного экземпляров книги Роллана и о существовании ее знало совсем немного французов. А вот немцы ее прочитали. Немцы придавали печатному слову большое значение и систематически запрещали и изымали из обращения книги, представлявшие собой угрозу нацистской теории.

Между 1940 и 1942 годами нацистские оккупанты обнародовали во Франции три перечня запрещенных книг, написанных о евреях или евреями, политическими эмигрантами и кем угодно еще и способных "отравить общественное сознание". Книга Роллана "L'Apocalypse de notre temps" фигурировала во всех трех. В итоге ее изъяли из книжных магазинов и даже со складов издателя, и, если не считать нескольких редких уцелевших экземпляров, она практически исчезла, оставаясь недоступной в течение пятидесяти лет.

В мае 1992 года я приехала в Париж на небольшую конференцию. В течение нескольких последних лет - с того времени, как я заинтересовалась "Протоколами", - я постоянно искала новые материалы. Некоторое время назад мой друг Поль Леей, судья в отставке, прислал мне вырезку из популярной французской газеты "Монд", содержащую упоминание о недавно изданной в Париже книге, посвященной "Протоколам сионских мудрецов".

После закрытия конференции мы с Полем отправились на поиски этой книги, показывая газетную вырезку в одном книжном магазине за другим, - в конце концов, продавец магазина на бульваре Сен-Мишель позвонил в издательство "Алия", и через два дня посыльный принес в мой отель свежую перепечатку "L 'Apocalypse de notre temps" Анри Роллана.

Действительно, думала я, читая книгу, доктор Винер был прав, настаивая на разговоре с Ролланом. Как жаль, что этот человек не дал показаний в суде! Если бы он изложил суду свои соображения о "Протоколах", они уже в 1934 году стали бы достоянием общественного сознания. Получилось же, что его книга, семьсот страниц которой содержали множество сведений и проницательных умозаключений, исчезла из продажи на полвека, хотя название ее присутствовало почти во всех посвященных "Протоколам" библиографиях.

Теперь мне понятно, сказала я Одетте, почему доктору Винеру так не терпелось встретиться с Анри Ролланом. Если подумать как следует, отозвалась Одетта, она вроде бы смутно припоминает это имя. В то время Георг говорил ей, что по настоянию только что возвратившегося из Парижа Винера ему придется заняться французской частью всей истории. Она помнит, как Георг все выходные только и говорил, что о Морисе Жоли.