|
М. СамюэлКРОВАВЫЙ НАВЕТСТРАННАЯ ИСТОРИЯ ДЕЛА БЕЙЛИСА |
|
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
КАРТЫ РАСКРЫТЫ
ЭПИЛОГ
ОТКЛИКИ ЧЕРЕЗ ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ
Кровавый навет был незначительным фактором в истории антисемитизма за последние пол столетия. Он неожиданно появлялся на поверхности то тут то там в "желтой" печати, не вызывая серьезных волнений. Можно было сказать, что Навет был убит делом Бейлиса, если бы настоящим убийцей (предполагая что "смерть" была действительной), - не был дух времени. За последние 50 лет дьявольские инстинкты определенного рода неудачников искали удовлетворения не в картинах пытаемых детей и человеко-вампирах, а в страшных рассказах о мировом заговоре и всеобщей погибели.
За провалом бейлисовского дела последовало воскресение "Протоколов Сионских Мудрецов", которые сильно способствовали смягчению восприятия миром первых фаз гитлеровского антисемитизма.
Удачно пущенная торпеда Протоколов было делом рук русских реакционеров, сделавших также возможным дело Бейлиса. Их ничем нельзя было обескуражить и ничему нельзя было научить. Тем не менее было бы слишком упрощенно сказать, что их антисемитизм погубил их, так как их роковая неспособность что-либо понять охватывала гораздо более широкую сферу. Однако, антисемитизм был органической частью их сущности, и символически и реально. Они упорно продолжали верить, что они были побеждены только потому, что не смогли собственными силами противостоять мировому еврейству и, что даже теперь, если бы только иметь возможность возбудить весь мир против евреев, можно было бы еще повернуть стрелку часов назад.
Когда протоколы впервые проникли на запад, они вызвали (260) у разумных и интеллигентных людей такое же недоверие и насмешку как и первые сообщения о деле Бейлиса. Казалось, что дикая небылица, распространяемая во время гражданской войны 1918 г. белой армией, никак не может быть принята всерьез значительным количеством людей. Однако, почти с самого начала, появление нелепой выдумки принесло с собой свои плоды, и первые попытки создать еврейское государство в Палестине наткнулись на это препятствие.
Хаим Вайцман, позднее первый президент Израиля, посланный британским правительством для планировки осуществления бальфуровской декларации с целью создания еврейского государства, находился в Палестине весной 1918 г. в качестве главы сионистского комитета.
Вот что Вайцман пишет в своих мемуарах: "Уже с первого моего разговора с генералом Виндхамом Дидсом, я узнал по крайней мере об одном источнике наших бед. Внезапно, без всякого предисловия, он вручил мне несколько отпечатанных на машинке листов бумаги и сказал, чтобы я их внимательно прочел; прочитав первый лист я посмотрел на генерала в недоумении и спросил его о значении этого хлама. Но Дидс спокойно и даже строго ответил: "Вы лучше все это внимательно прочтите до самого конца, так как тут таятся для Вас в будущем большие неприятности".
"Это было моим первым знакомством с "Протоколами Сионских мудрецов", и я спросил Дидса, как они попали в его руки? - Он ответил тихо и грустно: "Вы найдете копии их во многих полевых сумках британских офицеров, и... они этому верят! Протоколы были занесены сюда британской военной миссией со времени ее службы на Кавказе, в ставке великого князя Николая Николаевича".
2.
Интерес к "Протоколам" сперва дошел до своего апогея, а затем стал спадать;* но миллионы людей во многих странах их прочитали, и они оставили после себя в умах людей западного мира осадки ненависти, подозрительности и страха, или, иначе сказать, некую восприимчивость, использованную (261) нацистами со смертоносным успехом в Германии, и отнюдь не безуспешно во многих других странах.
Оставшиеся в живых поборники дела Бейлиса и распространители протоколов с удовлетворением увидели, как их "крестовый поход" освобождения мира от еврейского засилья был перенят Гитлером и доведен до "совершенства" не снившегося его предшественникам.
После революции путь русского антисемитизма был неровный. Согласно коммунистическому кредо проявлять антисемитские чувства считалось просто неприличным, а когда нацисты ввели антисемитизм в свою программу, отвращение к этим извращенным и злобным чувствам еще больше увеличилось.
Казалось естественным, что коммунистическое общество будет относиться к антисемитизму, как к контр-революционному явлению, и не потерпит его. И, действительно, нельзя отрицать того, что в первые ленинские годы коммунистической власти, антисемитизм в России исчез из виду.
Но надо сказать, что это только "казалось естественным", так как даже коммунисты не могут отрицать что под Сталиным антисемитизм снова появился фактически, даже тогда когда его отрицали принципиально.
Это, конечно, не был нацистский антисемитизм или похожий на практику царских реакционеров. Никогда не подразумевалось, что евреи низшая порода людей, которую для блага страны необходимо изгнать, подавить или уничтожить. Никто также не смел предлагать чтобы исключение евреев из какой-либо профессии было узаконение. Но если можно сказать, что коммунистический антисемитизм отличается от нацистского абсолютно, а от царского только до некоторой степени, то это потому что опять всплывают знакомые, характерные черты.
Можно было бы следующим образом суммировать антисемитизм в Советском Союзе: нет ничего предосудительного в каждом отдельном еврее - он также, как и всякий другой, может быть превращен в лояльного гражданина; но необходимо последовательно обескураживать всякое его желание или попытку сохранения еврейской культуры и традиции в любой (262) форме, религиозной или секулярной, особенно на древне-еврейском языке, но также и на идиш.
Посредством постоянного давления, лишая евреев их традиционнного образовательного и воспитательного материала (т.е. нужных им книг), всего того, что составляет органическую и историческую часть еврейской культуры, власть заставляет её вымирать и растворяться в русской культуре.
Совершенно очевиден результат такой тактики: уничтожение еврейства как такового; еврейство, лишенное своей основной духовной пищи (древних книг, позволяющих ему изучать еврейскую историю и традицию), не может не задохнуться в чужой ему атмосфере, и не перестать существовать.
Сейчас большевистская тактика по отношению к еврейству, если не в физическом, то в духовном смысле, может быть приравнена к дореволюционной, выраженной в свое время в антисемитской прессе: "Жиды должны быть поставлены в такие условия, при которых они постепенно будут вымирать; задача эта должна быть разрешена нашим правительством и нашими самыми способными людьми". (Но тут для справедливости надо отметить - коммунисты не употребляют оскорбительного слова "жид").
Другие меньшинства в Советском Союзе поощряются получаемыми ими стипендиями, всякими льготами для постройки школ, субсидиями театрам, для издания печатного материала, газет, всего того, что необходимо для сохранения культурного быта народа. Некоторые из этих меньшинств гораздо малочисленное чем евреи, и ни одно из них не имеет такого богатого культурного и духовного наследия.
Только в последнее время поступающие отовсюду протесты заставляют Советское правительство уступать и соглашаться на выпуск некоторого ничтожного печатного материала, позволяющего евреям частичное самоопределение. Еще несколько десятилетий такого голода, таких ничтожных подачек и эти жалкие уступки никому не будут нужны, так как никого больше не останется, чтобы ими воспользоваться.
Мы могли бы, может быть, взглянуть на первые вспышки сталинского антисемитизма вылившиеся в конечном счете в "дело врачей", приведшие к уничтожению в Советском Союзе (263) большей части еврейской интеллигенции с неоправданной снисходительностью, назвав эти вспышки личными "ошибками" и идиосинкразией Сталина. Но мы видим еще более обескураживающие явления в советском антисемитизме нашего времени; мы замечаем в советской прессе с неровными интервалами* странные высказывания, никак не соответствующие общей схеме коммунистической антирелигиозной политики. Их нельзя рассматривать, как логический вывод из враждебного отношения советского правительства к израильскому государству.
Мы вернее можем судить о значении этих высказываний изучая такое злостное произведение как книгу (в 192 стр.) "Иудаизм без прикрас", написанную Трофимом Корнеевичем Кишко. Эта книга была напечатана осенью 1963 г., но она привлекла к себе внимание не ранее весны 1964 г., когда стали раздаваться энергичные протесты, многие из них от иностранных коммунистов, за пределами С.С.С.Р.
Конечно, мы ожидаем со стороны коммунистов презрительного отношения к любой религии (основанного на их "научной" платформе) и не ждем никаких поблажек для еврейской религии; однако, в этой книге обвинения в обскурантизме и антикоммунизме перерождаются в поносительство всего еврейства, преданного своей традиции. Почти все внимание автора уделено тому, что он считает аморальностью иудаизма - религии, по его мнению, проповедующей воровство, обман и ненависть к людям иных вероисповеданий.
Автор заявляет, что в "Мишне" найдена была следующая интерпретация заповеди: "не укради" - Не укради и не причиняй никакого другого вреда твоим соседям - евреям - хаверим; что же касается "гоев" - людей иных вероисповеданий, то евреи, согласно еврейскому учению, могут присваивать себе их имущество потому что Иегова отдал все богатства иных народов в пользование евреев. Или еще иначе: "Талмуд - моральный развратитель - он прививает дух торгашества и вымогательства - учение Талмуда пропитано презрением к работе. Евреи очень любят разглагольствовать по поводу заповеди запрещающей им лжесвидетельствовать; однако, когда речь идет о благополучии какого-либо еврея, лжесвидетельство и даже ложная присяга - дозволены; все что (264) требуется, учит "святое писание", это опровергнуть в своем сердце данную ложную присягу".
К этому еще добавляется интересный вариант на тему о мировом еврейском могуществе: "Единственная причина почему евреи еще не прибрали к своим рукам решительно всего, это опасение потерять необходимую им рабочую силу других народов". (Предполагается, что такая точка зрения исходит от религиозных евреев, невидимому убежденных в возможности "все прибрать к рукам", если только они этого захотят).
И дальше - в более общих чертах: "Этика иудаизма не запрещает ни постыдного лицемерия, ни позорного взяточничества. Известный толкователь Талмуда - Раши объясняет: "основываясь на библейском учении, евреи, чтобы соблазнить своих врагов должны прибегать к взяткам с первых же шагов; в других случаях, когда им это надобно, они должны проявлять всяческую хитрость".
И еще: "всякие измышления и теории, касающиеся мацы, свиней, воровства, лжи и разврата очень характерны для многих раввинов". После этого следует странный параграф: "При современных условиях, еврейские пасхальные праздники приносят нам, во многих отношениях определенный вред; они порождают презрение к труду и способствуют поощрению национальных чувств среди еврейских рабочих. Празднуя свою пасху, евреи не являются на работу в течение нескольких дней, и таким образом задерживают выполнение плана продукции и нарушают рабочую дисциплину. Все эти пасхальные празднества тем более вредны, что их молитвы, легенды с ними связанные, возбуждают в верующих евреях желание возвращения в Израиль, где их - свободных граждан Советского Союза - превратят в пушечное мясо для Бен-Гурионовской шайки и его хозяев - империалистов".
Следовало бы предположить, что если праздники порождают презрение к работе, то воскресные дни, если их и не соблюдают в религиозном смысле, все-таки приносят государству не меньший ущерб, чем еврейская пасха. Настоящая цель всех этих клеветнических высказываний вполне ясна: с чем автор на самом деле не может примириться, это с (264) существованием национального самосознания евреев, и связанного с ним стремления возвратиться в собственную страну.
Если бы автор откровенно высказался об этом, такое заявление было бы несомненно предосудительно по множеству причин; но он скрыл бы свою злобную нетерпимость, применив открыто антисемитский маневр. Работа, которую Кишко проделал на наших глазах, нам хорошо знакома; у нас не может оставаться сомнений, что он воскресил высказывания Ипполита Лютостанского, а частично и самого отца Пранайтиса (правда, без упоминаний ритуальных убийств). Он пользуется такой же вереницей непонятных слов, вроде "мишна", "талмуд", "раши", "хошен", "мишпат", "хавер", "абот раввин Натан" и т.д. Таинственность всех этих слов должна внушить читателю доверие к глубокой учености автора, в то время как для человека, обладающего некоторой эрудицией, все это является утомительным перечнем давно знакомых и искаженных цитат, выбранных вне контекста, и просто лжи, почерпнутой из классической антисемитской литературы.
Научные квалификации автора в области еврейской религии и истории не были указаны; были даны только хвалебные отзывы о его работе. В кратком предисловии говорится: "Автор этой книги вскрывает для читателя настоящую сущность иудаизма, одной из старейших религий мира, впитавшей в себя все, что есть самого реакционного и антигуманитарного в учении всех существующих религий".
Второе, более длинное предисловие, подписанное "доктором исторических наук" А. Введенским и "писателем Григорием Плоткиным", заверяет нас, что книга эта результат глубокого и добросовестного изучения огромного фактического материала. Нам опять-таки не даны научные квалификации в вопросах еврейской истории ни профессора Введенского ни писателя Плоткина, единственно что нам ясно - еврейская фамилия этого последнего.
Последняя фраза первого предисловия гласит: "Эта книга написана для широкого круга читателей", - иначе говоря, она оказывается предназначена не только для того, чтобы открыть евреям глаза на порочность религии их предков, но также и для того, чтобы оповестить об этом другие народы.
(266) Первое издание вышло количеством в 12 тысяч экземпляров. Многочисленные карикатуры, иллюстрировавшие этот "научный" анализ иудаизма могут соперничать с самыми оскорбительными, появившимися в свое время в "Штюрмере" Штрайхера (- Примечание переводчика: Грубейшая нацистская антисемитская газета, издававшаяся при Гитлере.)
те же отвратительные лица с выпяченными, сладострастными губами и хищными носами, внушающими характеристику алчности и хитрости изображаемых фигур. Эти карикатуры еще больше чем текст книги побудили коммунистов Англии, Франции, Америки, Голландии и других стран поднять протест; надо сказать, что текст точно так же как "исследования" отца Пранайтиса просто не поддается вразумительному обсуждению.
Месяцев через шесть после издания книги, Советское правительство стало проявлять признаки неловкости. Советский "ТАСС" и "Правда" выразили сомнение в точности некоторых утверждений в "Иудаизме без прикрас". "ТАСС" писал: "Определенное количество ошибочных заявлений и иллюстраций могут показаться обидными для верующих и могли бы рассматриваться как проявление антисемитских чувств".* -
По-видимому возмущение неверующих, выраженное с силой как коммунистами так и не коммунистами (а среди этих последних было большое количество известных людей не еврейского происхождения), в расчет не принималось.
"Известия" выразили удивление по поводу поднятой вокруг книги шумихи. Они считали, что книга была написана с лучшими намерениями. "Добросовестность брошюры (192 стр.!), писала газета, не оставляет никаких сомнений; правда, надо признать, что в ней содержатся "ошибки", и многие рисунки могут раздражать чувствительность религиозных евреев".** Протесты коммунистов в западных странах как будто не беспокоили газету; по ее мнению "буржуазная" печать всполошилась по пустякам: по поводу маленькой книжонки недавно изданной одним из украинских издательств.
Одно из украинских издательств,*** хотя технически и верно, на самом деле хитрая и бесчестная уловка: речь идет об Академии Наук Украинской Социалистической Советской (267) Республики, в Киеве! Что же это? - Наплыв старых воспоминаний?! - ведь из четырех ученых, участвовавших в тайном сговоре против Бейлиса, трое были профессорами киевского университета! Такое совпадение вызывает грустные мысли; еще печальнее, однако, тот факт, что никто из людей ответственных за "Иудаизм без прикрас", ни ее автор, ни иллюстратор, ни ее заказчик, - не были отданы под суд. Книга, в конце концов, была изъята из обращения, но остается неизвестным сколько экземпляров успели продать? Так обстояло дело весной 1966 года.
Советская цензура в наше время гораздо более строга, бдительна, и умела, чем была царская. То, что книга "Иудаизм без прикрас" находилась в продаже в течение целых шести месяцев, а затем была изъята только под давлением западных коммунистов (и... буржуазии), не оставляет ни малейшего сомнения в сочувствии правительства к факту ее издания.
Впрочем, такое утверждение является наивным преуменьшением настоящего положения вещей: желания правительства очень хорошо проводятся в жизнь в С.С.С.Р., опять-таки гораздо лучше чем они проводились в дни царизма. Если нельзя себе представить, чтобы Голубев и Чаплинский могли осуществить свой заговор против Бейлиса без сотрудничества Щегловитова, то с другой стороны совершенно невозможно, чтобы такой орган как Украинская Академия Наук рискнула издать подобного рода книгу без санкции Москвы.
Случилось так, что эксперимент не удался; благоразумие подсказало, что его надо замять. "Иудаизм без прикрас" только одна из целого ряда антисемитских публикаций, появившихся в Советском Союзе в разное время, и эти публикации, сами по себе, являются только частью упорной антисемитской деятельности советского правительства. Параллель со злом прошлого тут бросается в глаза самым непривлекательным образом, так как нет никаких указаний на то, что русский народ обеспокоен стремлением евреев защищать свое культурное наследие или их желанием праздновать собственную пасху; нет также никаких оснований предполагать, что если бы евреям даны были одинаковые права с другими меньшинствами, и им было бы позволено иметь свои школы (изучение литературы и (268) искусства на идиш), это повлекло бы за собой недовольство народных масс.
Как и в старые времена, и давление, и провокация приходят сверху. Ведь "Иудаизм без прикрас", - книга предназначенная не для евреев, не может быть иначе названа, как провокацией, и такое явление, снова имеющее место в России, особенно нас тревожит.
3.
Мы закончим это исследование вернувшись к некоторым положениям нашего предисловия: уместность сравнения бейлисовского дела с тем, что теперь происходит, только частично вытекает из его антисемитской сущности; эпизод этот имеет значение более общего характера - он знаменует собой извечную борьбу между прогрессом и реакцией.
Можно сказать, что бейлисовское дело при царе, было ранней иллюстрацией использования правительствами 20-го века "Великой Лжи". Тут надо отличать "Великую Ложь" от простой, т.е. той, что уже испокон веков практикуется и правительствами и частными людьми.
Великая Ложь - это не просто ложное изложение фактов - настоящая ее цель уничтожение умственных способностей. Люди ею пользующиеся не делают усилия, чтобы вызвать доверие у осведомленных людей; они относятся с наглым пренебрежением к общеизвестным фактам, прилагая все усилия для уничтожения живой мысли при помощи шума и крика, и непрерывающегося ритма повторений.
Тут надо прибавить что ЛОЖЬ в бейлисовском деле была плохо приурочена к своему времени; ошибочно думать что "Великая Ложь" может быть успешно проведена в любое время, она тоже должна найти для себя какой-то минимальный потенциал восприимчивости. Вот почему "Протоколы Сионских мудрецов" имели больше успеха в 20-ом столетии чем Кровавый Навет.
Дело Бейлиса для нас сейчас поучительно и в том смысле, что оно раскрывает намерения стоящих наверху подчинить себе чувства этического характера; таким образом, люди, (269) находящиеся на службе у государства, обязаны получать свое моральное удовлетворение исключительно в подчинении своему начальству, чьи действия не могут подлежать моральной оценке.
Бейлисовское дело следует изучать во всех его деталях: надо познакомиться со всем этим мерзостным гротеском и подлостью, необходимо почувствовать все бессовестное в нем пренебрежение к самой минимальной пристойности. Только тогда можно понять, что оно нам открыто говорит о всех разрушительных возможностях 20-го века, оно позволяет нам осознать насколько низко может пасть цивилизованный человек в наше время.
Но этот урок будет напрасным, если мы будем продолжать делить мир по категориям добра и зла или если будем пробовать укрываться от опасности. Пора прекратить жить иллюзиями (как мы это делали пятьдесят лет тому назад), что та или иная злая сила никогда больше не возродится в нашем обществе.
(270)
|
|