IX

В то время как члены еврейской депутации лежали больные, с затуманенным сознанием, на своих постелях, жена хозяина осмотрела вещи гостей и обнаружила, к своему удивлению, красивый, искусно сделанный ларец, в котором лежали подарки для нового императора. Она взяла ларец и отнесла его мужу. Тот открыл замок и с жадностью стал рассматривать лежавшие в нем сокровища.

– Теперь мы богаты, – сказал он жене, – я возьму сокровища и зарою их в саду.

– А ларчик, – спросила жена, – чудесный ларчик? Разве его мы не оставим себе?

– Нет, – ответил хозяин, – многие знают, что этот ларец попал в наш дом вместе с чужестранцами. Он выдаст нас. Я наполню его землей, закрою и поставлю на место.

Так он и сделал. Когда путешественники почувствовали себя лучше и могли продолжать свой путь, Нахум открыл ларец. Тот был наполнен землей, золото и бриллианты исчезли. Неописуемый ужас охватил посланников. Нахум же сказал: «И это к лучшему!»

Никодемос, Авуя и Акива хотели отправиться к претору, чтобы тот велел арестовать хозяев. Но Нахум остановил их, сказав:

– Чем это нам поможет? Они станут утверждать, что ничего об этом не знают. Сам же клад они спрячут так, что никто не сумеет его найти. Мы чужие в этой чужой стране, напрасными будут здесь наши поиски справедливости. Отправимся же без промедления в Рим и вручим ларец с тем, что по воле Б-жьей находится в нем сейчас. Всемилостивый Б-г обратит все к лучшему.

– Позволь нам, – попросил Никодемос, – вернуться в Иудею и провести новый сбор.

– Кто сказал тебе, – возразил Нахум, – что наше второе путешествие будет удачнее первого? Разве не будут грозить нам вновь те же опасности? Господь, спасший нас от волн, позволит нам достичь цели нашего путешествия.

Никто не решался больше противоречить ему, и посланники отправились в путь.

Спустя несколько дней они достигли окрестностей великой столицы мира. Уже издали донесся до них рокот шумной толпы.

– Только из-за грехов Израиля, – сказал Нахум Аки-ве, – возвысился Эдом. Некогда Нижняя Италия была островом, окруженным со всех сторон морем. В тот день, когда Шломо сделал своей супругой дочь египетского фараона, ангел Михаэль спустился с неба и воткнул в море тростинку. Она покрылась илом, и постепенно образовалась твердая земля, соединившая Верхнюю Италию с Нижней.

– Когда Иарав'ам установил двух золотых тельцов, одного в Дане, другого в Бэт-Эле, и сказал: «Вот, Израиль, твои божества, которые вывели тебя из Египта!!' – в тот час родились близнецы Ромул и Рем, основатели города Рима. Мать близнецов умерла от родов, и их выкормила волчица. Когда из-за своих грехов Израиль лишился пророка Элияу, Рим достиг могущества и признания во всем мире. Чем больше грешил Израиль, тем величественнее и могущественнее становился Рим. Первого января Рим отмечает праздник мирового господства, и поэтому этот день был утвержден им первым днем года. А теперь власть его распространяется на большую часть мира. Он усмирил Иудею, и Дом Б-га нашего превратился в руины.

Посланники прибыли в Рим и были удостоены торжественной аудиенции у императора Домициана. Нахум поздравил императора со вступлением на престол и преподнес ему подарок евреев. Императору понравился чудесный ларец. Но увидев его содержимое, он отпрянул.

– Евреи насмехаются надо мной! – закричал он. – Казнить этих безумцев, вручивших мне ларец с землей!

Услышав слова императора, Нахум сказал: «И это к лучшему!»

Телохранители императора бросились к евреям, схватили их и увели.

Среди аристократов Рима находился также Флавий Клеменс, двоюродный брат императора.

– Могущественный император, – обратился он к Домициану, – богоравный правитель мира, позволь мне сказать слово в защиту евреев. Я совершил морское путешествие вместе с этими евреями и знаю их как благоразумных и осмотрительных людей. Разве они настолько глупы, чтобы насмехаться над властелином мира, чтобы навлечь на себя гнев могучего льва? Когда мы были в открытом море, поднялся ужасный шторм. Казалось, что судно разлетится на куски. Вместе с Домициллой, моей испуганной супругой, я спустился вниз. Когда я вновь поднялся на палубу, я увидел, что капитан и его моряки в отчаянии и бездействуют в ожидании смерти. Тогда один из евреев вознес руки к небу и обратился к своему Б-гу с молитвой. И вот, буря стихла, волны улеглись – мы были спасены. Позволь же, о император, изложить тебе мои мысли об этом подарке евреев. Их праотца звали Авраамом. С немногочисленным войском он воевал против четырех могущественных царей и победил их. Есть предание, что Авраам побеждал, бросая в своих врагов горсть земли. Быть может, евреи вновь нашли эту землю и преподнесли ее тебе в дар. Этот подарок дороже золота и драгоценных камней.

С вниманием выслушал император слова своего родственника. Домициан еще не добыл себе лавров на войне. Его отец, Веспасиан, не позволял ему принимать участие в военных походах. Ему предсказали, что Домициан погибнет от меча, и старый император так верил в это предсказание, что когда однажды за столом младший сын не хотел есть грибы, он сказал ему: «Ешь, сын мой, можешь не бояться яда, ты погибнешь от металла». – Во время недолгого правления Тита Домициану также не представилась возможность прославиться на поле брани. Но он жаждал славы полководца. Самым страстным его желанием было войти в Рим триумфатором, подобно отцу и брату. Из Германии поступили тревожные вести, дикие хеты совершили набег на римскую провинцию и пытались захватить римскую крепость Могунтиак (Майнц). Домициан принял решение идти войной на хетов и добыть в этом походе славу полководца. Если Клеменс сказал правду, значит можно, не подвергаясь опасности, победить воинственное племя, внушающее всем страх. Тогда император-победитель сможет войти триумфатором в Рим и прибавить к своему имени титул «Германикус» в честь одержанной им победы.

– Хорошо, – сказал он, – я испытаю, есть ли в этой земле сила, которую ты, мой Клеменс, ей приписываешь. Ты можешь взять пленников к себе до моего возвращения с берегов Рейна. Тогда я и распоряжусь их судьбой.

Клеменс тотчас отправился к пленникам и отвел их в свой дом. Там он взял с них обещание не покидать Рим и предоставил им полную свободу.

Большую часть дня Акива проводил со своим учителем Нахумом, как и в Гимзо, наслаждаясь занятиями с ним. Часть времени он использовал для того, чтобы познакомиться с великой столицей мира. Уже в те времена в Риме была многочисленная еврейская община, к которой принадлежало много выдающихся мужей. Незадолго до этого умер великий учитель римских евреев Теодорос, друг и современник великого рабби Иоханана бен Заккай. Акива стремился узнать как можно больше от его многочисленных учеников.

Они были хранителями некоторых традиций в отношении религиозных предписаний, которыми руководствовались евреи вне Святой Земли. Акива изучал их с большим интересом. Общаясь с римскими евреями, он так овладел латинским языком, что вскоре говорил бегло и правильно. Римский еврей Апелла водил его по городу и показывал ему достопримечательности. Термы, общественные бани, вызывали удивление у чужестранца. Здесь могли одновременно мыться три тысячи человек. Двести мраморных колонн украшали здание, где были установлены тысяча шестьсот мраморных скамей для сидения. Отдельные купальни назывались «бальнеа», а смотритель купален – «бальнеатор», это название в краткой форме «балон» часто встречается в Талмуде. Термы предназначались для физического развития, для этого применялись здесь разнообразные купания: теплые, горячие, холодные ванны, парильни, купания в плавательном бассейне и т. д., имелись также большие площадки и помещения для физических упражнений. Но у терм было и другое назначение, большое внимание уделялось здесь также культуре духа. У ораторов, философов, поэтов и ученых были в термах свои особые залы для собраний, помещения, приспособленные к любым погодным условиям. Прекрасная роща, аллеи, обсаженные высокими, могучими платанами, делали это место необычайно привлекательным. Благодаря учету возраста и особенностей посетителей, каждый находил в термах то, что было необходимо для его физического и духовного развития. Огромные прекрасные площадки были окружены гигантскими стенами терм, здесь с помощью целесообразных физических упражнений из мальчиков воспитывали здоровых и сильных граждан, храбрых воинов; дети соревновались в беге, борьбе, упражнялись в метании диска. Неподалеку находились пруды. В другой части терм собирались философы и мыслители, ученые и художники того времени. Тень платанов, аромат цветов, журчание фонтанов влекли умы к размышлениям и вызывали благородные порывы. Здесь проводились дискуссии философов, поэты декламировали стихи, восторженно встречаемые аудиторией. Сатирики тоже нередко бичевали публику своими едкими речами. Часть посетителей направлялась в библиотеки, чтобы в тишине и уединении найти пищу для ума. По широким платановым аллеям можно было пройти от этого жилища мудрости, расположенного на севере, к лежащим на востоке и западе площадкам для физических упражнений, к залам, где собиралась молодежь, и к прудам. Сидя в амфитеатре, можно было наблюдать за состязаниями атлетов и гимнастов. Само здание терм было расположено в центре. Южный вход назывался «театридиум», здесь находились ступени, сидя на которых знатные римляне развлекались беседами и наблюдали за происходящим вокруг. Эти ступени, расположенные вдоль всего здания, вели в различные помещения: в помещение, где тело натирали мазями и маслами, в «конистериум», гдк борцы обсыпали себя песком, в «палестра» – зал, где проводились занятия для больных и здоровых и где тренировались фехтовальщики, и дальше во всевозможные ванные комнаты и купальни. Кроме того в термах было помещение, где разносили освежающие напитки и закуски, имелась также площадка для игр с мячом. Так устроены были римские термы, занимавшие обширную территорию. Внутренние помещения блистали великолепием трофейного золота и были украшены удивительными скульптурами, вывезенными из Греции.

Однажды, когда Акива любовался всеми этими чудесами, на его плечо опустилась чья-то рука. Перед ним стоял его друг и покровитель, претор Флавий Клеменс.